четверг, 13 ноября 2008 г.
Механика живых бомб
Активисты Хамаса на демонстрации в Газе.
Подготовка самоубийцы
В отличии от распространенного мнения, что для проведения теракта-самоубийства достаточно всего лишь одного террориста, в "создании" каждой "двуногой бомбы" участвуют несколько человек. Как правило они составляют команду по "серийному производству" живых бомб.
Прежде всего, имеется "рекрутёр", который находит и отбирает подходящих кандидатов к "путешествию в райские кущи". В 90-х годах, когда самоубийцами занимались религиозные террористические организации - Хамас и Исламский Джихад - главным местом набора будущих самоубийц была мечеть, а рекрутером как правило был человек, каким-то образом связанный с ней. Сегодня, когда самоубийц используют и светские террористические организации, такие как ФАТХ или Народный Фронт Освобождения Палестины, вербовка может происходить где угодно - от школы или даже детского сада до больницы или ресторана.
Далее имеется информатор, который должен определить цель теракта и собрать информацию о ней. Опять таки, вопреки общему мнению, террористы выбирают свои "цели" далеко не случайным образом. Информатор - это как правило палестинец с разрешением на работу в Израиле, или (реже) израильский араб. Часто информатор является или являлся работником "цели" - ресторана, отеля или зала торжеств.
"Инженер" изготавливает бомбу и её отдельные компоненты.
К цели самоубийцу доставляет ещё один человек, иногда израильский араб или опять таки палестинец с разрешением на работу. Часто этим занимается даже не член террористической организации, а вор, специализирующийся на угоне машин в Израиле. Наличие машины с израильскими номерами облегчает перемещение по стране, кроме того, такой вор отлично знает дороги и имеет опыт ухода от полиции.
Управляет операцией главарь банды, активист террористической организации (Хамас, ФАТХ и т.п.) среднего звена, так сказать "полевой командир" террористов. Кроме этого, часто есть ещё и человек, занимающийся финансированием.
Конечно, это не жёсткая структура. Часто один человек выполняет несколько задач, например и вербует и руководит, или наоборот - несколько террористов работают над одним и тем же. Изготовлением бомб как правило занимаются двое-трое - главный "инженер" и один или два помощника.
Взрывчатка
"Выключатель" самоубийцы, обнаруженный солдатами ЦАХАЛа в подпольной лаборатории в Шхеме.
Палестинцы используют два основных вида взрывчатки - двуперекись ацетона "домашнего" изготовления и ТНТ (тол, тринитротолуол), полученный из старых мин и снарядов, либо прибывший контрабандой из-за границы.
Двуперекись ацетона - самая простая и доступная для изготовления взрывчатка, её компоненты легко достать в любом хозяйственном магазине не вызывая особенных подозрений - перекись водорода используется для обесцвечивания волос, а ацетон - как растворитель или (в растворе с серной кислотой) - как электролит. Вместе с тем, изготовление двуперекиси ацетона - небезопасное занятие, тем более что для лучшей детонации её необходимо прессовать, а это в свою очередь может вызывать взрыв. Кроме того, пластификация перекиси ацетона (варение взрывчатки для придания ей необходимой формы при охлаждении) тоже процесс весьма опасный. Поэтому у палестинских "инженеров" практически всегда встречаются ожоги, а иногда и отсутствуют части тела.
Но при всех недостатках, связанных с небезопасным изготовлением, с точки зрения террориста, двуперикись ацетона имеет одно несомненное преимущество перед другими видами взрывчатки - она не обнаруживается собаками. Специально натренированные собаки (в т.ч. недавно закупленные Израилем в Америке), смогут обнаружить такие взрывчатые вещества как аммонал, тротил, пластит, гексоген, но - не перекись ацетона.
Иногда, палестинские террористы используют двуперекись ацетона как инициирующее взрывчатое вещество, а в качестве основного - более простой и безопасный в изготовлении аммонал. Аммонал "домашнего" приготовлению это по сути аммиачная селитра смешанная с углем и алюминиевым порошком. Смешанный в необходимой пропорции и спрессованный, аммонал является простым взрывчатым веществом, которое можно детонировать с помощью двуперекиси ацетона. Таким образом требуется меньше опасной в изготовлении двуперекиси, или того же его количества достаточно на несколько бомб.
В качестве детонатора палестинцы используют простые лампочки - достаточно разбить стекло и обмазать проволоку каким-нибудь легковоспламеняющимся веществом. При включении лампочки проволока мгновенно нагревается, и бомба детонирует. В СМИ недавно появились сообщения, что некий английский доктор, работающий в Дженине, обнаружил палестинские бомбы с детонаторами, сделанными из лампочек, и на основе этого сделал заключение что палестинцев тренировали боевики ИРА, поскольку они использовали точно такие же бомбы и детонаторы. На самом деле детонатор из лампочки - самый простой и доступный вид детонатора, так что не нужно быть ирландским боевиком, чтобы его изготовить.
ТНТ или другая взрывчатка промышленного изготовления, попадает к палестинцам несколькими путями - большая часть контрабандой: из Иордании, морем из Ливана в Газу, или через подземные туннели из Египта в Рафиах. Кроме того, взрывчатку можно добывать из старых мин, снарядов и бомб, найденных на полигонах или похищенных со складов АОИ, а также из мин, снятых с израильских минных полей. И наконец, есть просто краденная взрывчатка с израильских складов, хотя в отличии от краденного оружия, взрывчатка гораздо менее доступна.
Несмотря на то что тол мощнее двуперекиси ацетона, у него есть существенный недостаток - он не пластифицируется в домашних условиях, поэтому для переноски террористом-самоубийцей гораздо менее удобен. Часто при использовании тола террористы не одевают пояса, а берут сумку, "дипломат" или чемодан. В случае с ТНТ приходится использовать настоящие детонаторы.
Изредка в руки к террористам попадают и более мощные взрывчатые вещества, как например С4 или другая пластиковая взрывчатка. С4 не только значительно мощнее двуперекиси ацетона (и на примерно 20% мощнее ТНТ), он гораздо удобнее в обращении. По консистенции С4 близок к пластилину, так что из него легко изготовить бомбу любой формы и спрятать её под одеждой. К счастью, пластит гораздо сложнее достать, чем другие вышеперечисленные виды взрывчатки, поэтому у террористов редко когда появляется возможность его использовать.
Остается напомнить, что на захваченном корабле "Карин-А" было более двух тонн взрывчатки, ТНТ и С4.
Бомба
Палестинец с поддельным "поясом шахида"
Примитивная бомба как правило состоит из нескольких цилиндров, часто обрезков водопроводных труб, наполненных взрывчаткой и осколками, и соединенных проводами с переключателем, "красной кнопкой", которая обычно находится в кармане самоубийцы, или за пазухой. Цилиндры висят на поясе, или зашиты во внутренней подкладке жилета, надетого под одеждой. Конструкция очень простая и достаточно эффективная.
Более усовершенствованный вариант изготавливается из пластифицированной взрывчатки, и состоит из "плиток" взрывчатки, вшитых в жилет или подкладку куртки. В плитки впрессованы поражающие элементы - стальные шарики, шурупы, гайки и куски толстой проволоки.
Поражающие элементы
Подготовленные поражающие элементы, обнаруженные солдатами ЦАХАЛа в подпольной лаборатории в Шхеме.
Главной убойной силой любой бомбы является не сам взрыв (т.е. ударная волна - она достаточно мала из-за малого количества используемой взрывчатки), а осколки, разлетающиеся с огромной скоростью во всех направлениях. В авиационных бомбах и многих видах артиллерийских снарядов роль осколков играет их стальная оболочка, которая при взрыве просто разлетается на части. В противопехотных танковых снарядах и некоторых видах артиллерийских снарядов применяются "префрагментированные" поражающие элементы - проще говоря, такой снаряд наполнен несколькими тысячами игл ("флашет"), иногда пластиковых (не видно на рентгеновском снимке). Палестинские террористы давно уже поняли этот принцип, и широко его используют. Более 90% жертв поражаются именно осколками.
Основным и наиболее опасным поражающим элементом являются стальные шарики диаметром от 3-4 до 6-7 миллиметров, взятые из подшипников. Во всех наиболее тяжелых терактах - в Дельфинариуме, Сбарро, в зале торжеств в Нетании, бомбы самоубийц были наполнены именно стальными шариками.
При взрыве шарики разлетаются с такой скоростью, что поражающим действием почти не отличаются от пуль. Таким образом, при взрыве самоубийца как бы выстреливает во все стороны несколько сотен (в зависимости от размера бомбы) пуль одновременно.
Кроме стальных шариков, применяются так же гвозди, шурупы, винты и т.д. Гайки и шайбы так же используются. При этом, гайки легко склеиваются вместе в форме пластинок, которые можно впрессовать - или даже прикрепить изолентой к плиткам взрывчатки, для лучшего сокрытия. С той же целью гайки часто нанизываются на нитки и проволоку, как видно на снимках.
Рентгеновский снимок головы 17-ти летней девушки, погибшей от проникновения гвоздя из бомбы самоубийцы в мозг.
Интервью с офицером cпецназа
Автор – Евгений Гройсман
http://www.waronline.org/analysis/sf-interview.htm
В последнее время участились нападки всевозможных правозащитников и средств массовой информации на армию. Если критика констуктивна, то она может быть полезной. Ее цель – помочь исправить ошибки, устранить недостатки. Но конструктивной критики нет. Есть развернутая антиармейская кампания цель которой не совсем ясна, но результат она дает более чем негативный.
Ещё у всех на слуху скандал, который подняла пресса вокруг совершенно оправданных действий бойцов Ш-13 (спецназ ВМС Израиля), когда им пришлось добить террориста чтобы избежать его возможного самоподрыва, в результате которого могли пострадать сами бойцы спецназа (командир Ш-13, полковник Н. получил выговор). Несмотря на то, что действия были верны, руководство АОИ приняло решение об отстранении Ш-13 от участия в операциях на “территориях”. Кроме того, в прессу попали письма солдат элитных подразделений, недовольных деятельностью своих командиров. Не пытаясь разобраться, что лежит в основе этого недовольства, объективные причины или причины личного свойства, пресса подняла скандал и вокруг этих фактов.
Столь неблагоприятная моральная атмосфера вокруг армии сказывается, прежде всего, на действиях и поведении самих солдат.
Для того, чтобы прокомментировать причины принятия решения в отношении Ш-13 можно было обратиться к высокопоставленным офицерам. Однако, совершенно ясно, что по политическим соображениям они постараются отделаться дежурными ответами ("АОИ - самая гуманная", "великолепные бойцы", "такие же офицеры") которые неинтересны ни мне, ни читателю.
Чтобы получить комментарий компетентного человека, я решил воспользоваться услугами офицера резерва АОИ, ветерана одного из элитных спецподразделений. Мой собеседник, захотел остаться неизвестным (о причинах он расскажет сам). Возраст "А" - 29 лет. Ныне занимает должность одного из руководителей крупного агентства по безопасности. Агентство работает и за границей, оказывая услуги в области обеспечения безопасности объектов и подготовке сотрудников. Однако, это не мешает ему регулярно прибывать на резервистские сборы и оказывать помощь при подготовке молодых бойцов. В 2002 году А. больше месяца провел на “территориях” приняв участие в операциях "Хомат маген" (Защитная стена") и "Дерех нахуша" ("Решительный путь"). А. и сейчас в курсе большинства дел происходящих на “территориях”. Пользуясь случаем, я попросил ответить А. и на ряд других вопросов, интересующих меня и читателей. К моему удовольствию он ответил откровенно, естественно, соблюдяя правила информационной безопасности.
Об отношениях армии и прессы.
Е.Г.
- Почему ты не хочешь раскрыть свое имя, ведь с тех пор, как ты демобилизовался прошло много времени?
Прежде всего, не забывай, я все еще прохожу службу в подразделении резерва. Кроме того, я работаю в одной из фирм в области безопасности, и мне бы не хотелось, чтобы мое имя было раскрыто.
- Хорошо, давай перейдем к интересующим меня вопросам. Твоя реакция на отстранение Ш-13 от оперативной деятельности?
Самая первая - смех. Потом удивление и непонимание. Когда выяснились подробности повлекшие отстранение, стало противно. Такое могло произойти только в АОИ.
- Почему, на твой взгляд, АОИ приняло такое решение?
По моему мнению, руководство Армии пошло на поводу у прессы и политиков. Я не верю, что начальник ГШ и командир ВМС приняли бы такое решение, не стань подробности операции известны прессе.
- То есть, руководство армии проявило слабохарактерность?
Я не знаю, называть ли это слабохарактерностью, но это была ошибка. Не в оперативном плане, а в психологическом. Арабы, палестинцы, в очередной раз убедились в верности своего пути.
- Что значит "в верности своего пути"?
Врага можно побеждать не только на поле боя. Тем более в наше время. СМИ - такое же поле бое, может быть иногда и более важное. И в этом они нас побеждают полностью. И что еще хуже, мы даем им это делать. И Хизбалла, и палестинцы поняли всю важность "войны за общественное мнение" и вовсю пользуются этим. Мы же, по-прежнему, полагаемся на танки и самолеты там, где этого не нужно делать.
- Давай поставим себя на место прессы. К тебе попадают подробности инцидента.
Ты бы не стал их публиковать?
Я не хочу ставить себя на место прессы, но АОИ имела возможность повлиять на прессу.
- Например?
Запретить публикацию до результатов расследования. Такое происходит постоянно. Если бы об инциденте рассказали после оглашения расследования, не было бы никакой реакции.
- Было ли во время твоей службы подобное и почему, именно сейчас, пресса и военная полиция взялась за солдат?
И пресса, и военная полиция, всегда занимались любыми нарушениями или инцидентами произошедшими в армии. Это их обязанность и они имеют полное право. О действиях военной полиции я говорить не могу, их все не любят (смеётся). Что касается прессы, то тут все ясно. Если они будут писать в каждом номере, что АОИ - самая гуманная армия в мире, то это вряд ли кого-то заинтересует. Если же будут публикации и статьи о мародерстве, всем сразу станет интересно: "во что превратились наши дети". Если же серьезно, то такое отношение было и во время первой интифады - "суд Гивати", "дела мистааравим". Было и в Ливане. Сейчас сократился уровень террора и пресса сосредоточилась на действиях армии. Как мне кажется, не до конца понимая, что помимо законного права объективно информировать общественность, наносит огромный вред армии. Кроме того, израильская армия слишком политизирована. Чего быть не должно, но избежать нельзя.
- Тогда задам вопрос о письме бойцов разведроты парашутно-десантной бригады ("Саерет Цанханим") и подразделения "Шальдаг". С одной стороны - они не отказываются служить, с другой, пишут письма через прессу и на весь мир заявляют о своих проблемах и душевных страданиях? Мне это кажется ненормальным.
О письме бойцов "Саерет Цанханим" я не слышал, поэтому комментировать не буду. (Бойцы направили командиру бригады письмо, в котором высказали недовольство деятельностью командира отряда. Письмо, хоть и попало в прессу, дело продолжения не имело. Грамотный командир остался в своей должности – Е.Г.) О письме офицеров "Шальдаг": бойцы имеют право подымать подобные вопросы. Но внутри подразделения, обращаясь к своим командирам. В данном случае, так и было, но, как всегда, произошла "случайная" утечка в прессу и вышел скандал.
- Так может, это на пользу, будет меньше преступлений?
Если ты обратил внимание, большинство расследований появляются после заявлений палестинцев и большая часть оказывается ложью. Я уверен на 100 процентов, и сужу по личному опыту, любой серьезный инцидент происшедший в каком-либо подразделении, подвергается немедленному расследованию внутри АОИ. Последние же месяцы только разлагают армию и мешают солдатам выполнять поставленные задачи.
- Говоря о Ш-13: регулярно проводятся дискуссии по поводу целесообразности их применения на “территориях”. Что ты думаешь?
Дискуссии проводятся. Но обрати внимание, они возникают только в тех случаях, когда гибнут бойцы. Никто не замечает, что они постоянно, наряду с другими спецподразделениями, проводят сложные операции. Они - подготовленные бойцы и их умение надо использовать. Опыт тоже никому еще не мешал. Другое дело, я не совсем согласен, как их используют, но оставлю свое мнение при себе.
- Я не к тому. Целесообразно ли вкладывать большие деньги в бойца, которого обучают для специальных миссий, а отправляют на работу, которую может выполнить "Дувдеван" или "Эгоз"?
Смотри, специальные миссии есть и на “территориях”. Миссии, которые "Дувдеван" и "Эгоз", при всем уважении, не смогут выполнить. Прежде всего - в Газе. Я знаю, немало офицеров в Ш-13 и бойцы сами хотят этого. Не думаю, что задействование на “территориях” сможет помешать операциям другого типа. Захваты "Карин Эй" и второго судна ("Абу-Хасан" – Е.Г.) - тому пример. Но это не должно сказываться на их возможностях действовать и в других условиях, где действительно только они смогут выполнить задание.
Про “уродов“ и людей, или резервистскую службу на “территориях“.
- Честно, не надоедает ходить в милуим (резервистская служба)? Ведь ты можешь каким-то образом отделаться от этого.
Вопрос, хочу ли я этого. Я всегда рад встрече с друзьями по подразделению. Это дает возможность встречаться не раз в год (имеются ввиду встречи ветеранов, демобилизовавшихся солдат, – Е.Г.). Мы служим вместе много лет и нам всегда есть о чем поговорить. Тем более, во время милуима мы занимаемся тем, что умеем, а не тем, что большинство резервистов-бойцов.
- Я знаю, в твоем подразделении тоже есть те, кто отказывается служить на “территориях”?
Эта тема для меня очень неприятна и стала сильным ударом. Такое чувство, как будто тебя ударили с той стороны, откуда ты не ожидал. Я не могу судить людей, у меня нет этого права, но я считаю, что никто не имеет права не выполнять приказ.
- Даже, если он противозаконный?
Противозаконный приказ, это когда мне говорят: "Иди убей вон того ребенка или взорви этот дом, потому что он мне не нравится". Ни один из отказников такого приказа не получал. Это - действительно противозаконный приказ. Служба на “территориях” и борьба с террором – не является противозаконным действием. Солдат может не соглашаться с этим по идеологическим причинам и если у него есть проблемы подобного характера – он может обратиться к вышестоящему командованию - в АОИ такая возможность есть у всех. Но пока солдат в армии и приказы не идут в разрез с законом, они не должны обсуждаться. Я был за вывод наших войск из Ливана и не согласен со многими действиями АОИ на “территориях”, в том числе и с излишним использованием оружия, но это не мешает мне проходить там резервистскую службу.
- Надо ли отстранять отказников от резервистской службы? Ведь у многих – это единственная цель.
Если бы это было в моих возможностях, я бы отстранял резервистов-бойцов от действий в составе своих подразделений, как это, частично, произошло в разведке ГШ ("Саерет Маткаль"), но направлял бы их в другие части (видимо A. предлагает не отсранять отказников от службы вообще, а переводить их в не боевые, т.е. вспомогательные, подразделения резерва - Е.Г.).
- Что ты чувствовал, когда тебя призвали на резервистскую службу в 2002 году?
(После паузы) Ты знаешь, может это смешно, но я гордился. Гордился тем, что мы смогли объединиться, когда страна была в опасности, на грани слома. Я видел, насколько все были объединены идеей - уничтожить террор, исправить положение. Вместе с тем, мне обидно, что такое происходит, только в момент серьезной опасности.
- А были ли у тебя моменты, когда ты думал: ради чего все это надо? Почему должны страдать дети с той и другой стороны? Что я здесь делаю, отдать им все и забыть?
(Опять долгая пауза) Я не хочу входить в политическую дискуссию. Если тебя интересует, когда мне было тяжело в моральном плане, я тебе скажу откровенно: когда мы арестовывали мужчин - отцов, братьев, сыновей - и их дети и женщины плакали. Мы знали, что эти мужчины - убийцы наших детей и были готовы убить их в случае опасности для жизни, но я не мог избавиться от чувства вины, хотя и знал, что виноваты только они. Оно еще долго преследовало меня. Однажды мы арестовали боевика ХАМАС в одной из деревень около Хеврона. Его долго искали и наконец нашли. Мы арестовали его без сопротивления. А когда закончили обыск и выходили из дома, его дочка уцепилась за его ногу и плакала. К ней присоединились еще трое детей. Мы просто не знали, как вести себя. Вышла картина, когда взрослые мужчины, много прошедшие, видевшие кровь и участвовавшие в десятках операций, оказались слабее слез ребенка. Это было очень тяжело. В такие моменты ты понимаешь, что не важно, кто ребенок - палестинец или еврей - и задаешь себе вопрос: причем здесь дети?
- Как вы поступили?
Мы сказали матери забрать детей и она сделала это.
О спецназе в Ливане, бегстве оттуда, подготовке офицеров и опыте.
А. принимал непосредственное участие в операции "Гроздья гнева"(1996 г.) и в некоторых операциях 1996-1998 г.г. В 2002 г. участвовал в ряде сложных операций во время прохождения резервистской службы в составе элитного спецподразделения. В одной из них его подразделение нейтрализовало террорестическое звено из четырех боевиков, намеревавшееся совершить массовый теракт-самоубийство.
- По-моему ты уже собирался демобилизоваться и уехать путешествовать за границу, когда тебе предложили перейти на инструкторскую должность. Почему ты решил остаться в армии. Из-за денег?
(Усмехается) Нет, конечно. Я мог бы заработать на гражданке намного больше. Мог пойти работать в охрану важных лиц, устроиться на корабле или сопровождающим в "Эль-Аль", работать у отца в киббуце. Я считал, что мне есть чем поделиться с молодыми солдатами. У меня немалый опыт, у меня были прекрасные командиры, многие из которых служат и сейчас.
- Ну, и как? Удалось?
Хочется надеяться. По крайне мере, со многим ребятами я до сих пор поддерживаю отношения. Также за себя говорит тот факт, что команды одного из подразделений, которые мы готовили, одними из первых стала проводить инициативные операции и в АЕШ, и в Газе. Это были сложные операции, когда бойцы могли рассчитывать только на свое мастерство и умение и я доволен, что они не разочаровали.
- Давай, пока что, о Ливане. Ты поддерживал выход. Почему? Ведь было ясно, что Хизбалла не разоружится и не прекратит диверсии.
Я и сейчас не изменил своего мнения. На тот момент мы должны были выйти. АОИ погрязла в этом болоте и не знала, что делать. Если бы у армии была четкая позиция, возможно сложилось бы по-другому. Но начиная 1985 г. у армии небыло четких целей и позиций. Там не знали, что делать. Была потеряна поддержка общества, что очень важно, когда ты находишься на чужой территории. Как результат - бесполезные потери. Но если до 1991-1993 г.г. потери были относительно невысокими, то разобравшись на внутреннем фронте, Хизбалла серьезно взялась за дело. Возросли потери, а с ними общественное давление на АОИ. Сказалось и подписание договора с палестинцами. Общество считало, что уход из Ливана принесет нам если не мир, то спокойствие. Другой вопрос, как мы уходили. Ради правды, ни я, ни многие офицеры, - никак не ожидали, каким образом мы будем выходить. Это, действительно, было похоже на побег. Так нельзя было уходить, особенно учитывая, кто находился напротив нас. Если бы мы вышли, предварительно взорвав все базы и опорные пункты ("муцавим" – Е.Г.), нанеся удары по базам и лидерам Хизбаллы, сейчас бы было по-другому. Ещё один важный фактор - наши действия после выхода. К сожалению, политики в очередной раз не сдержали слова. Нам обещали моментальную реакцию на любую агрессию, но этого не произошло. Если бы на любой обстрел Израиль ответил ударами, не обязательно по Хизбалле, а по инфраструктуре Ливана, Хизбалла бы не вела себя так нагло.
- Почему спецназ провалился в Ливане?
На этот вопрос нельзя ответить с ходу. Как нельзя однозначно утверждать, что спецназ провалился. Было отдельные серьезные операции, которые по понятным причинам не получили огласки. Но в целом, работу спецподразделений нельзя назвать удачной. Есть несколько факторов повлиявших на это. Первое - отсутствие необходимой выучки и это надо признать. Большинство подразделений просто были не готовы ни физически, в боевом отношении, к действиям в горах. К сожалению, центр в Эльякиме был открыт слишком поздно, и многое было потеряно. Но ситуацию все равно можно было изменить. Тут второй фактор - нежелание руководства действовать активно. Большинство потерь было на ровном месте, а не в активных операциях. Бойцы теряли уверенность в себе, командиры на уровне взводов и рот не могли самостоятельно принимать решение, как результат - действия "Саерет Цанханим" в 1999 г. Хорошо действовали только те подразделения, которые имели сильный моральный дух и постоянную боевую занятость - "Саерет Эгоз", "Пальсар Голани". Но и их уровень в 1999-2000 г.г. несколько снизился. Еще одна важная вещь - это были "атакающие" подразделения. Они не "держали" опорные пункты, а находились там короткий отрезок времени. Что я имею ввиду? Что подразделения "державшие" ОП постоянно находились под давлением - минометные и артиллерийские обстрелы, фугасы - у большинства психологическое состояние было плохим и они совершали простейшие ошибки приводившие к потерям: невнимательность, неумение перестроиться при столкновении или подрыве. У них был постоянный страх, даже от пребывания в Ливане. Тот же "Эгоз" привык атаковать. Естественно, у них было чувство страха, но совсем другое, какое бывает у настоящего бойца. Третий фактор - уровень подготовки офицерского состава. Я сам проходил этот курс и могу сказать, он бесполезен во всем, что касается подготовки офицера к боевой действительности. Этот курс учит умению общаться с солдатами, но это не имеет никакого отношения к боевой действительности. И такое, к сожалению, есть только в нашей стране.
- То есть, в АОИ бездарные офицеры?
Нет, конечно нет. Но они являются хорошими офицерами не потому, что закончили курс офицеров, а потому, что сумели выявить и развить в себе нужные задатки. Особенно отчетливо это видно в отборных подразделениях – "Саерет Маткаль" и "Коммандо Ями" (Ш-13 – Е.Г.), где почти с самого создания, офицерами становятся не только закончившие курс, а те, кто проявил себя во время операцией и привык мыслить не стандартно. Получается ситуация, что вся надежда на появление хорошего офицера зависит от его командира. И от самого офицера, конечно.
- Эту проблему можно решить?
(Усмехается) Безусловно, но для этого предстоит менять систему. Что вряд ли произойдет. Или произойдет, но после нового Ливана или крупной войны, когда эта проблема проявится особенно явно. Но за это придется платить тяжелую цену. Боевые действия в Газе и АЕШ позволили вернуть значение взводных и ротных командиров, но не дают в должной мере проявить свои способности или выявить слабые места в подготовке.
- Подобное писали и многие ветераны. Почему?
Потому что они прекрасно осознают и чувствуют разницу между теми временами и сейчас. В 60-70-е г.г. специальными операциями в тылу врага могли командовать обычные лейтенанты и капитаны, и это не сказывалось на качестве, зато позволяло развивать лидерские качества и выявлять недостатки. Так было и в "Саерет Маткаль" и в "Саерет Шакед", чей опыт я считаю наиважнейшем и чей опыт не используется.
- В ночь с 4 на 5 сентября 1997 г. погибло 11 бойцов из группы спецназа ВМФ и доктор спасательной команды. Почему произошел провал?
Произошла трагедия, ставшая итогом целого ряда ошибок. Ошибок не только сделанных при планировании и проведении операции, и это нельзя не признать, но и ошибок, не извлеченных в предыдущие годы и операции. Я бы не хотел расширять тему, так как там были и мои друзья. Я уверен в одном, Ш-13 своего последнего слова перед Хизбаллой еще не сказали.
- Предательства не было?
Однозначно сказать нельзя. Не со стороны тех, кто планировал операцию, это точно.
- Ты упоминаешь об инициативных операциях. В 1988 г. была такая - налет на базы НФОП-ОК в Ливане. Но АОИ провалила операцию. Другие, менее известные операции, тоже закончились неудачами и помимо того, что гибли солдаты, террористы одерживали и победы психологические - о чем ты постоянно говоришь...
Я не хочу говорить о какой-то конкретной операции, но я имел ввиду совсем другой тип операции. Например - операция у деревни Кфур в 1997 г. (спецоперация "Саерет Голани", в которой были взорваны боевики Хизбаллы, включая и одного из полевых командиров – Е.Г.). Подобные операции приносили бы результаты и самим фактом уничтожения боевиков, и тем, что заставляли бы их находиться в постоянном страхе на своей территории, как это было с наши солдаты. Операция в Нааме только показала, что нужно менять подход и тактику.
- Все же, могла ли АОИ избежать таких потерь?
Вопрос не совсем точный. Потери бы вряд ли удалось уменьшить, или уменьшить, но не сильно. Но можно было изменить ситуацию, действовать более агрессивно. Хизбалла должна была постоянно чувствовать угрозу везде: на юге, в Бейруте, в долине. Этого небыло. Я и сейчас уверен, что Израиль мог и должен был удачно воевать с Хизбаллой. У него для этого были все возможности. Мог, но руководителям армии и страны не хватало воли или желания.
- Мы вышли из Ливана, получили под зад, и у нас опять нет подразделения способного работать там. "Эгоз", хоть и проходит какую-то подготовку, но этого хватает только на Территории. Если возникнет надобность, у нас вновь не будет подразделения, которое могло бы выполнять противопартизанские функции. Неужели этого никто не понимает?
Это вопрос не ко мне. Хорошо, что их вообще не расформировали. У нас есть кому работать в Ливане, но были допущены серьезные ошибки и платить за них придеться жизнями солдат. Я уже говорил. Хотя мне странно, почему это произошло, ведь в руководстве армии и сейчас есть люди занимавшие главные должности в последние годы перед выходом из Ливана. Они понимают важность существования такого подразделения и имеют возможности и влияние в ГШ (речь о Габи Ашкенази, бывшем командующем СВО и одним из претендентов на должность начальника ГШ, и Беньямине (Бени) Ганце, нынешнем командующим СВО, и бывшем командующем ЙАКАЛь (Йехидат кишур ле-Леванон) выступающим за более агрессивные действия по отношению к Хизбалле –Е.Г.).
Вопросы без ответов.
- Скажи, почему у нас все происходит не "для", а "из-за"? Почему "Эгоз" создали только, когда ситуация была запущена. Почему в своё время расформировали "Саерет Шакед"?
Мне трудно ответить на этот вопрос. Наверно, по той же причине, что долго не хотели создавать "Саерет Маткаль" или не доверяли "Коммандо Ями" – нежелание признавать ошибки и что-то менять. Делать вид, что все хорошо.
- Мне доводилось несколько раз беседовать с ветеранами "Саерет Цанханим" - "того" "Саерет Цанханим", "Саерет Эгоз" и "Саерет Шакед". У них огромный опыт. Они рассказывали удивительные вещи и им, без сомнения, есть чем поделиться. Почему же их опыт не используется? Ведь, когда создавали "Дувдеван" и "Шимшон" не поленились воспользоваться опытом выходцев из "Римона" и того же "Шакеда" и получили положительный результат?
Ты прав на сто процентов. У них огромный опыт. В середине 90-х г.г. к нам пригласили ветерана одного из подразделений. За два часа беседы с ним я, лично, узнал больше, чем за долгий период тренировок. Это было удивительно. Видимо, в АОИ считают, что ветераны ничего нового молодым бойцам не расскажут. Но зачем "придумывать колесо"? Когда заново создали "Саерет Эгоз", очень многое взяли из предыдущего опыта. И это работало.
Об образе врага и тактике, или с кем мы воюем.
- Хорошо, давай поговорим о “территориях”. Там идет партизанская война или нет?
Об Иудеи и Самарии говорить не имеет смысла. Если же говорить о Газе и судить по количеству инцидентов - безусловно, если реально - нет. "Касамы" и минометные снаряды - не приятно, но реальных действий нет. Подрывы туннелей, обстрелы и попытки проникновения в ОП и поселения нельзя назвать партизанской войной.
- Но палестинцы постоянно минируют дороги, пытаются совершить диверсии, гибнут солдаты...
Палестинцы совершают диверсии там, где им эту возможность дает армия. Это к подрыву танков. Они были схожи, схожими были и ошибки: недооценка возможностей палестинцев и не внимательность при переезде техники. Я приведу тебе простой пример. В 1997 г., только за месяц сентябрь, Хизбалла предприняла по крайне мере 5 результативных слаженных атак, когда боевики планировали все: от подхода и организации засады, до отхода и последующего минометного обстрела. В том же году они серьезно усилили качество минирования и работы с ПТУР. Напомни мне, когда палестинцам удавалось удачно провести ряд сложных операций против армейских подразделений? Был случай с гибелью трех бойцов "Орев" Гивати. Если не ошибаюсь, в 2001 г. Все. Остальное, как я сказал, ошибки армии (А. имеет ввиду столкновение у поселения Дугит в июне 2002 г., когда в результате засады погибли 3 бойца "Орев" (противотанковая рота) бригады "Гивати", в т.ч. командир группы - лейтенант Анатолий Карасик ( Z"L) – Е.Г.).
- Получается, противника мы создали себе сами?
В принципе - да. Хотя бы тем, что дали ему оружие и позволили в течении многих лет создавать склады со взрывчаткой и копать туннели для контрабанды оружия, при том что АОИ может в любой момент уничтожить ХАМАСы, "Исламские Джихады" и различные ответвления ФАТХ, хоть и не без проблем. Но ни в коем случае не стоит недооценивать врага. А они враги. Они быстро учатся и это видно не только по сравнению с первой интифадой, но и с началом второй. Без сомнения, в последнее время они достигли большого прогресса. Это видно по нескольким попыткам организаций диверсий. Они стали собирать данные об объекте операции, проводят разведку, используют наблюдателей. Но все это на невысоком уровне. Учитывая уровень соприкосновения между армейскими подразделениями и палестинцами, они могут делать намного больше.
- Приходилось слышать мнение, и частично могу подтвердить, что успех АОИ и спецназа связан с низким уровнем боевиков и отсутствием организованных действий с их стороны. Ты согласен с этим мнением?
Я начну со второй части. Палестинцы не используют десяти процентов имеющихся у них возможностей. Когда батальон танков входит в лагерь беженцев - его там можно похоронить, учитывая количество гранатометов и взрывчатки, которыми они обладают, и условия местности. Но так как они этого не делают, АОИ не меняет тактику. Проблема в том, что в будущем за это надо будет платить большую цену, т.к. от подобной тактики вряд ли откажутся, а враг будет намного опаснее - Хизбалла или кто-то другой. Пример вторжения в Ливан в 1982 г. это продемонстрировал. Там где нужно было действовать небольшими подразделениями, действовали танками. Результаты известны. Бронированные средства передвижения должны использоваться, но в соответствии с поставленной задачей. Большинство операций в Газе не имеют успеха, потому что палестинцы о них узнают заранее из-за большого количества техники. Что касается первой части вопроса, то здесь я согласен частично. Но надо провести раздел между боевиками. Самые опытные из них были уничтожены в 2002, максимум, в 2003 г., как Кауасме. Возможно, они не проходили специальной подготовки, но у них было много других преимуществ, создававших проблемы для АОИ: они были крайне осторожны и застать их в расплох было проблемой. Они не проходили специальной подготовки, но они всю жизнь не расставались с "калашниковым" и, я думаю, могли обращаться с ним не хуже солдат. И еще одна важная вещь - у них сильное чувство опасности, что очень важно. Боевики "выросшие" после 2002 г. этими качествами не обладают. За отдельными исключениями. Но, безусловно, имей они хорошую подготовку, а АОИ меньшую возможность действовать, цена была бы заплачена большая.
- Насколько, по твоему, эффективно используется спецназ на “территориях”? Верна ли тактика АОИ?
Я могу судить о действиях по разговорам с друзьями, которые служат и по опыту резервистской службы. Раз есть результат - арестованые и убитые террористы при минимуме потерь - значит спецназ действует полезно. Но на мой взгляд, наиболее сложные операции спецназ проводил до середины 2002 г., до того, как АОИ заняла палестинские города. Выше я уже говорил, тогда им приходилось действовать расчитывая на себя. Как пример, могу привести...
- Не нарушая битахон саде (полевую безопастность)...
Конечно. Могу привести пример действий одного из спецподразделений по захвату офицеров "Коах-17" около Рамаллы и действия двух спецподразделений в Газе в 2000-2001 г.г. (видимо, речь идет об операциях по похищению одного из главарей ХАМАС и засаде, устроенной на главаря ФАТХ - Джамаля Разека и его помошников, все четверо были убиты в результате спецоперации одного из элитных подразделений – Е.Г.). Им приходилось работать на Территории подконтрольной палестинским "структурам безопасности", небольшими группами, а учитывая, что боевики готовили немедленный теракт (теракт, который должен состояться в ближайшее время – Е.Г.), им нельзя было ошибаться. Сейчас, ошибаться тоже не стоит (смеется), но АОИ имеет возможность работать, где есть надобность. Тоже можно сказать и о действиях спецподраздлеений погранвойск. В этот период проявилось их умение работать в закрытых пространствах и умение глубокого проникновения (операции "мистааравим" – Е.Г.). Это не значит, что операции перестали быть опасны - террористы могут взорваться, обстрелять, устроить засаду, минную ловушку - но бойцы знают, что их всегда вытащят в случае чего. Это хорошо, но представь себе, что случай подобный операции "Пальсар Голани" в Газе (поиск туннеля для подготовки теракта – Е.Г.) произошел бы не в Газе, а, скажем, за условной линией безопасности в Ливане. Результаты были бы намного более трагичными. При этом к бойцам претензий быть не должно, исходя из того, что я знаю, они действовали профессионально. О тактике я говорить не могу. Несмотря на все проблемы, спецназ не только окружает дома и призывает террористов сдаться, а все еще проводит специальные действия и проводит на уровне.
- Я имею ввиду тактику, при которой спецназу запрещено сразу врываться в дом, а следует предложить террористу сдаться. Ведь в таком случае, если понадобится врываться внутрь, бойцы сами становятся самоубийцами. Как пример - Раанан Комеми ( Z"L) или операция "Дувдевана" в конце декабря.
В твоих словах есть смысл, но это единичные случаи, в большинстве своем боевики сдаются. Да, есть случаи, когда надо действовать другим способом, но в АОИ это знают и когда надо - действуют. В случае с Раананом Комеми не было большого выбора. Дом был многоэтажный и была большая вероятность, что пострадают мирные жители...
- ... а пострадали бойцы: один убит, 3 ранено...
Я повторяю, есть ситуации, когда нельзя действовать по-другому. Не взрывать же, в самом деле, дом с жителями.
Об уровне спецназа и изменениях в подготовке.
- А общий уровень подготовки, как оценишь?
Извини, но не буду этого делать. Есть командиры, которые все видят своими глазами, каждый день. Им и оценивать. Но могу высказать мнение, относительно подготовки бойца. Есть курсы, которые надо немедленно изменить - это "патрульный курс" ("курс сиюр") и курс "сержантов спецназа" ("самалей саярот"). Когда-то "курс сиюр" был одним из основных и важных, а "курс сержантов" позволял подготовить бойца, который сможет заменить в случае надобности офицера и в бою, и на тренировках. Что сейчас? На оба курса отправляются не для тяжелой работы, а для отдыха. В зарубежных спецподразделениях подобные курсы долгие годы являются важнейшими. Они открывают и закрывают учебную программу, дают солдату знания по тактике. Кроме того, из-за событий последних лет, была нарушена система подготовки бойцов после окончания "маслюля" (учебный этап службы – Е.Г.). Важным элементом были регулярные учения и отработки каких-то специфических задач. Только недавно положение стали исправлять, но этого недостаточно. Интифада привела и резкому уклону в подготовке подразделений в сторону умения действовать в городской войне. "Эгоз" стал заниматься операциями в городах и лагерях беженцев. Это прекрасно, но из-за этого пострадала, и серьёзно, подготовка его основной направленности – контпартизанская война. Это серьезная ошибка и ее придется исправлять жизнями солдат, в том числе и жизнями "Эгозовцев" (намек на гибль бойца Эгоз Дениса Ламинова ( Z"L) в мае 2004 г. при миномётном обстреле группы на границе с Ливаном – Е.Г.). Я хочу подчеркнуть: в АОИ есть хватает хороших бойцов и офицеров. Они готовы физически, развиты умственно. В Израиле есть традиции и большой опыт. Но как мне кажется, это идет не в нужном направлении. Расширять тему не хочу, это не для прессы.
- Что получается, раньше все было отлично, мы были хорошо подготовлеными и проводили дерзкие операции. Все хорошо и прекрасно. Но я много беседовал с ветеранами того периода, изучил десятки разрешенных к печати операций. И могу сказать, что подготовка была далеко не идеальной и солдат спецназа гибло не меньше, а больше.
Никто не говорит, что подготовка была идеальна. Но было одно преимущество - свобода действия. Это очень важно. Если в Ливане после серьезного провала подразделение могло надолго забыть о специальных операциях, то в тот период бойцов наоборот, нагружали. Если в Ливане бойцов могли несколько месяцев готовить к одной операции, то тогда были десятки операций в течении месяца.
И я не говорю о широкомасштабных операциях в период "Войны на Истощение" или перед Ливанской войной, в которых спеподразделения были задействованы в качестве передовых подразделений. Я говорю о точечных операциях. Бойцы гибли, этого нельзя избежать, можно попытаться что-то исправить и улучшить, но тогда они учились на своем опыте и, если в какой-то операции солдат погибал из-за неумения передвигаться в группе, или задание не выполнялось из-за неумения ориентироваться в тяжелых условиях, то в следующий раз эта проблема не возникала. Количество операций и доверие к бойцам и офицерам позволяло ошибки исправлять. В Ливане же временная разница между специальными операциями, я подчеркиваю, специальными, в глубине Ливана, была огромна и часто один взвод успевал демобилизоваться, прежде, чем успевал поучаствовать в другой операции и что-то исправить. Я уже приводил в пример "Эгоз". Они не были идеальным подразделением, но им давали определенную свободу и учили по существу, учитывая ошибки. И, когда погибли два солдата, я хорошо помню этот случай, то начальник СВО (1994-1998 г.г.) Амирам Левин не запретил им участвовать в операциях и не "утопил" в многочисленных расследованиях, которые проводят любители критики, введя в еще больший кризис, а дал время сделать выводы, лично провел серьезное расследование, и продолжал оказывать доверие. Как результат, они вплоть до выхода из Ливана в 2000 г. проводили успешные операции.
- Что еще можно изменить для того, чтобы поднять уровень спецназа?
Давай проведем разграничение между спецподразделениями - их у нас слишком много и каждое считает себя отборным (смеется). О спецназах ГШ, Флота и ВВС я говорить не буду. Если же говорить о бригадных подразделениях, таких как разведбаты ("Гдудей сиюр") в составе бригад и разведроты внутри этих разведбатов, то я бы предложил, чтобы в штабе командования Сухопутных войск (МАЗИ) находились офицеры, ответственные за эти подразделения. Что я имею ввиду? Эти офицеры должны быть ответственны за нововведения в тренировочном процессе, поставку техники и нового оружия, маскировочных средств. Желательно, чтобы они были выходцами из подразделений за которые ответственны. Этого нет и пока "Пальсар Цанханим" или "Пальсар Голани" дождется чего-то нового пройдет много дорогого времеи.
- Это малореально, ты ведь знаешь. Кроме того, можно возразить, что технику новую они и так получают.
Из-за бюрократии - да. Но в принципе, это дает немало преимуществ и главное - все будет происходить быстрее, и более упорядочено. Технику получают, но когда с ней работать?
О пользе интифады, или, что мы приобрели.
- Внесли ли последние годы что-то новое в тактику спецназа? Научили ли чему-то?
Прежде всего - вернули уверенность бойцам. После Ливана, где моральный уровень очень упал, это было важно. И важно, что спецназ сыграл важную роль
в борьбе с террором. Во-вторых - это важный опыт ведения боевых действий в городской местности. С 1982 г. у АОИ не было такого опыта. Опыт первой интифады не в счет, так как реальных боевых действий тогда не было. Были отдельные спецоперации. За эти годы были отработаны различные схемы и тактики, которые, безусловно, пригодятся нам в будущем. Важно, чтобы в АОИ не стерли его, как это было с опытом 60-80-х г.г. В-третьих - то, о чем мы говорили выше: была увеличена самостоятельность и роль взводных и ротных командиров. И это очень важно. Надеюсь, это будет происходить и в дальнейшем. В-четвертых - планирование и проведение операций. Особенно, в период с конца 2000 по 2002 г.г., когда у АОИ не было возможности задействовать большие силы и действовать приходилось маленькими подразделениями. Любая операция могла превратиться в мини-сценарий "Черного ястреба" (американский фильм "Black Hawk down" о действии спецназа США в Могадишо, Сомали – Е.Г.). Благодаря планированию и изучению малейших подробностей, что всегда отличало нас в предыдущие годы, этого не произошло. Есть и другие, более мелкие нюансы, но это, на мой взгляд, основное. Даже с учетом уровня врага.
Враг не спит, или о прогрессе арабского спецназа.
- Насколько я знаю, ты знаком с подразделениями спецназа арабских стран.
Немного.
- Каков их уровень? Многие в Израиле до сих пор недооценивают их.
Я не знаю, с чего ты это взял. Те, кому положено об этом знать, оценивают их реалистично. По сравнению с 70-ми г.г. их уровень серьезно возрос.
- А что, конкретно, изменилось и с чем это связано?
Это связанно, как с переоценкой их действий и опыта, так и с вливанием серьезных средств и привлечением опытных специалистов, в т.ч., как ни печально, из США и Британии. Изменился отбор и тренировочный процесс. Много внимания стало уделяться технике.
- Кто достиг наибольшего прогресса?
Я не могу говорить обо всех странах, но, на мой взгляд, спецназ Иордании и Египта. Объединенные Силы Спецназа Иордании представляют собой реальную силу, способную выполнять самые серьезные задания и по анти-террору и диверсиям. Иорданцы поднялись в уровне при участие ветеранов Специальной Авиадесантной Службы (SAS, спецназ Великобритании – Е.Г.) о чьем уровне известно всем. Они проводят регулярные учения, в т.ч. и со спецназами таких стран, как США и Пакистан. То же я могу сказать и о египтянах.
О снайпинге, количестве пуль на тело и "русских" в спецназе.
- У сайта, для которого ты даешь интервью, есть форум. Там активно обсуждают насущные вопросы и проблемы. Одна из них - снайпинг.
Это серьезная проблема. Ясно, что за 5-недельный курс в "Адаме" снайпера не подготовить. Проблема в том, что в армии к снайпингу серьёзно не относятся. И по моему мнению, что-то может измениться, только, если АОИ столкнется с серьезной проблемой вражеских снайперов. Иначе, маловероятно что что-то изменится. За исключением периода захвата отдельных крупных ливанских городов и л.б. в 1982 году, в АОИ с этой проблемой серьезно не сталкивались. Как первый шаг для решения проблемы, я бы увеличил срок курса в "Адаме", поменял бы инструкторов. Не из солдат срочников, а из людей с опытом, которым это интересно. Боюсь, что феминистки рассердятся, но девушки – это хорошо, но для штабов. Но самое важное, еще в начале КМБ командирам следует выбрать солдат, которые обладают терпением, точно стреляют и имеют желание стать снайпером. Так происходит в американской и английских морских пехотах, в специальных подразделениях.
- В Газе была, и есть, проблема снайперов. Она не массовая, но раз от раза отнимает жизни солдат. Создали небольшое подразделение из ветеранов советских элитных подразделений. В АОИ признали - результат есть и... расформировали подразделение. Причина - нет денег. Я не верю...
Я не знаю, чем руководствовались в ЮВО при принятие этого решения. Я не знаком с работой этого подразделения, но если, как ты говоришь, был результат, то это, действительно, странное решение. Тем более, я уважаю "русских" солдат. Они обладают характером, терпением и дисциплинированны.
- Тогда, почему русскоязычных солдат так мало в элитных подразделениях АОИ?
Обратись к Начальнику АКА (Управление кадрами ГШ АОИ – Е.Г.), он, наверно, знает ответ. На мой взгляд, причин три: проблема с Битахон Саде (допуск – Е.Г.), проблема языковая и очень мало самих солдат, которые стремятся попасть в отборные подразделения, такие, как "Саерет Маткаль" или "Командо Ями". Я присутствовал на нескольких "гибушах" (отбор в спецподразделения – Е.Г.) и большинство русскоязычных и эфиопских ребят стремились в обычные десантные подразделения. Что тоже неплохо. Но я верю, в ближайшие годы эта проблема решится. В последние годы в отборных подразделениях уже были выходцы из бывших стран Советского Союза и выходец из Эфиопии. Сейчас появился друз. АОИ надо в полной мере использовать выходцев из России, Эфиопии и других стран.
- Другая проблема, ты это упоминал, - чрезмерное, как мне кажется, использование оружия. Довольно часто при операциях боевиков можно и нужно брать живыми, но этого не происходит. Бойцы вместо одной-двух пуль отстреливают целый магазин. О чем это говорит? О непрофессионализме? О "кровожадности"?
Это проблема. Мне известны подобные случаи и их ничем нельзя оправдать. Я говорю не о моральной стороне дела. Боец спецназа должен обходиться минимумом пуль, если того не требует сложившаяся ситуация. В Ливане, я говорю об операциях спецназа, подобного было мало. Там ценили патроны и знали, что спасение может и опоздать, потому что наши летчики подготовленные, но не во все ущелья можно приземлиться (смеется). Видимо, солдаты потеряли чувство опасности. И я говорю не о конкретном бое, а об общей ситуации. Здесь надо работать командирам. Многое зависит от них.
И о перспективах, или пока гром не грянет...
- Ты знаешь, не то чтоб ты меня сильно расстроил или удивил, но настроение беседа не поднимает.
(Смеется) Все не так плохо, как тебе показалось. Я говорил: у нас есть хорошие солдаты и командиры, есть технические и финансовые возможности. Надо только, что бы кто-то все это понял и проявил инициативу...
http://www.waronline.org/analysis/sf-interview.htm
В последнее время участились нападки всевозможных правозащитников и средств массовой информации на армию. Если критика констуктивна, то она может быть полезной. Ее цель – помочь исправить ошибки, устранить недостатки. Но конструктивной критики нет. Есть развернутая антиармейская кампания цель которой не совсем ясна, но результат она дает более чем негативный.
Ещё у всех на слуху скандал, который подняла пресса вокруг совершенно оправданных действий бойцов Ш-13 (спецназ ВМС Израиля), когда им пришлось добить террориста чтобы избежать его возможного самоподрыва, в результате которого могли пострадать сами бойцы спецназа (командир Ш-13, полковник Н. получил выговор). Несмотря на то, что действия были верны, руководство АОИ приняло решение об отстранении Ш-13 от участия в операциях на “территориях”. Кроме того, в прессу попали письма солдат элитных подразделений, недовольных деятельностью своих командиров. Не пытаясь разобраться, что лежит в основе этого недовольства, объективные причины или причины личного свойства, пресса подняла скандал и вокруг этих фактов.
Столь неблагоприятная моральная атмосфера вокруг армии сказывается, прежде всего, на действиях и поведении самих солдат.
Для того, чтобы прокомментировать причины принятия решения в отношении Ш-13 можно было обратиться к высокопоставленным офицерам. Однако, совершенно ясно, что по политическим соображениям они постараются отделаться дежурными ответами ("АОИ - самая гуманная", "великолепные бойцы", "такие же офицеры") которые неинтересны ни мне, ни читателю.
Чтобы получить комментарий компетентного человека, я решил воспользоваться услугами офицера резерва АОИ, ветерана одного из элитных спецподразделений. Мой собеседник, захотел остаться неизвестным (о причинах он расскажет сам). Возраст "А" - 29 лет. Ныне занимает должность одного из руководителей крупного агентства по безопасности. Агентство работает и за границей, оказывая услуги в области обеспечения безопасности объектов и подготовке сотрудников. Однако, это не мешает ему регулярно прибывать на резервистские сборы и оказывать помощь при подготовке молодых бойцов. В 2002 году А. больше месяца провел на “территориях” приняв участие в операциях "Хомат маген" (Защитная стена") и "Дерех нахуша" ("Решительный путь"). А. и сейчас в курсе большинства дел происходящих на “территориях”. Пользуясь случаем, я попросил ответить А. и на ряд других вопросов, интересующих меня и читателей. К моему удовольствию он ответил откровенно, естественно, соблюдяя правила информационной безопасности.
Об отношениях армии и прессы.
Е.Г.
- Почему ты не хочешь раскрыть свое имя, ведь с тех пор, как ты демобилизовался прошло много времени?
Прежде всего, не забывай, я все еще прохожу службу в подразделении резерва. Кроме того, я работаю в одной из фирм в области безопасности, и мне бы не хотелось, чтобы мое имя было раскрыто.
- Хорошо, давай перейдем к интересующим меня вопросам. Твоя реакция на отстранение Ш-13 от оперативной деятельности?
Самая первая - смех. Потом удивление и непонимание. Когда выяснились подробности повлекшие отстранение, стало противно. Такое могло произойти только в АОИ.
- Почему, на твой взгляд, АОИ приняло такое решение?
По моему мнению, руководство Армии пошло на поводу у прессы и политиков. Я не верю, что начальник ГШ и командир ВМС приняли бы такое решение, не стань подробности операции известны прессе.
- То есть, руководство армии проявило слабохарактерность?
Я не знаю, называть ли это слабохарактерностью, но это была ошибка. Не в оперативном плане, а в психологическом. Арабы, палестинцы, в очередной раз убедились в верности своего пути.
- Что значит "в верности своего пути"?
Врага можно побеждать не только на поле боя. Тем более в наше время. СМИ - такое же поле бое, может быть иногда и более важное. И в этом они нас побеждают полностью. И что еще хуже, мы даем им это делать. И Хизбалла, и палестинцы поняли всю важность "войны за общественное мнение" и вовсю пользуются этим. Мы же, по-прежнему, полагаемся на танки и самолеты там, где этого не нужно делать.
- Давай поставим себя на место прессы. К тебе попадают подробности инцидента.
Ты бы не стал их публиковать?
Я не хочу ставить себя на место прессы, но АОИ имела возможность повлиять на прессу.
- Например?
Запретить публикацию до результатов расследования. Такое происходит постоянно. Если бы об инциденте рассказали после оглашения расследования, не было бы никакой реакции.
- Было ли во время твоей службы подобное и почему, именно сейчас, пресса и военная полиция взялась за солдат?
И пресса, и военная полиция, всегда занимались любыми нарушениями или инцидентами произошедшими в армии. Это их обязанность и они имеют полное право. О действиях военной полиции я говорить не могу, их все не любят (смеётся). Что касается прессы, то тут все ясно. Если они будут писать в каждом номере, что АОИ - самая гуманная армия в мире, то это вряд ли кого-то заинтересует. Если же будут публикации и статьи о мародерстве, всем сразу станет интересно: "во что превратились наши дети". Если же серьезно, то такое отношение было и во время первой интифады - "суд Гивати", "дела мистааравим". Было и в Ливане. Сейчас сократился уровень террора и пресса сосредоточилась на действиях армии. Как мне кажется, не до конца понимая, что помимо законного права объективно информировать общественность, наносит огромный вред армии. Кроме того, израильская армия слишком политизирована. Чего быть не должно, но избежать нельзя.
- Тогда задам вопрос о письме бойцов разведроты парашутно-десантной бригады ("Саерет Цанханим") и подразделения "Шальдаг". С одной стороны - они не отказываются служить, с другой, пишут письма через прессу и на весь мир заявляют о своих проблемах и душевных страданиях? Мне это кажется ненормальным.
О письме бойцов "Саерет Цанханим" я не слышал, поэтому комментировать не буду. (Бойцы направили командиру бригады письмо, в котором высказали недовольство деятельностью командира отряда. Письмо, хоть и попало в прессу, дело продолжения не имело. Грамотный командир остался в своей должности – Е.Г.) О письме офицеров "Шальдаг": бойцы имеют право подымать подобные вопросы. Но внутри подразделения, обращаясь к своим командирам. В данном случае, так и было, но, как всегда, произошла "случайная" утечка в прессу и вышел скандал.
- Так может, это на пользу, будет меньше преступлений?
Если ты обратил внимание, большинство расследований появляются после заявлений палестинцев и большая часть оказывается ложью. Я уверен на 100 процентов, и сужу по личному опыту, любой серьезный инцидент происшедший в каком-либо подразделении, подвергается немедленному расследованию внутри АОИ. Последние же месяцы только разлагают армию и мешают солдатам выполнять поставленные задачи.
- Говоря о Ш-13: регулярно проводятся дискуссии по поводу целесообразности их применения на “территориях”. Что ты думаешь?
Дискуссии проводятся. Но обрати внимание, они возникают только в тех случаях, когда гибнут бойцы. Никто не замечает, что они постоянно, наряду с другими спецподразделениями, проводят сложные операции. Они - подготовленные бойцы и их умение надо использовать. Опыт тоже никому еще не мешал. Другое дело, я не совсем согласен, как их используют, но оставлю свое мнение при себе.
- Я не к тому. Целесообразно ли вкладывать большие деньги в бойца, которого обучают для специальных миссий, а отправляют на работу, которую может выполнить "Дувдеван" или "Эгоз"?
Смотри, специальные миссии есть и на “территориях”. Миссии, которые "Дувдеван" и "Эгоз", при всем уважении, не смогут выполнить. Прежде всего - в Газе. Я знаю, немало офицеров в Ш-13 и бойцы сами хотят этого. Не думаю, что задействование на “территориях” сможет помешать операциям другого типа. Захваты "Карин Эй" и второго судна ("Абу-Хасан" – Е.Г.) - тому пример. Но это не должно сказываться на их возможностях действовать и в других условиях, где действительно только они смогут выполнить задание.
Про “уродов“ и людей, или резервистскую службу на “территориях“.
- Честно, не надоедает ходить в милуим (резервистская служба)? Ведь ты можешь каким-то образом отделаться от этого.
Вопрос, хочу ли я этого. Я всегда рад встрече с друзьями по подразделению. Это дает возможность встречаться не раз в год (имеются ввиду встречи ветеранов, демобилизовавшихся солдат, – Е.Г.). Мы служим вместе много лет и нам всегда есть о чем поговорить. Тем более, во время милуима мы занимаемся тем, что умеем, а не тем, что большинство резервистов-бойцов.
- Я знаю, в твоем подразделении тоже есть те, кто отказывается служить на “территориях”?
Эта тема для меня очень неприятна и стала сильным ударом. Такое чувство, как будто тебя ударили с той стороны, откуда ты не ожидал. Я не могу судить людей, у меня нет этого права, но я считаю, что никто не имеет права не выполнять приказ.
- Даже, если он противозаконный?
Противозаконный приказ, это когда мне говорят: "Иди убей вон того ребенка или взорви этот дом, потому что он мне не нравится". Ни один из отказников такого приказа не получал. Это - действительно противозаконный приказ. Служба на “территориях” и борьба с террором – не является противозаконным действием. Солдат может не соглашаться с этим по идеологическим причинам и если у него есть проблемы подобного характера – он может обратиться к вышестоящему командованию - в АОИ такая возможность есть у всех. Но пока солдат в армии и приказы не идут в разрез с законом, они не должны обсуждаться. Я был за вывод наших войск из Ливана и не согласен со многими действиями АОИ на “территориях”, в том числе и с излишним использованием оружия, но это не мешает мне проходить там резервистскую службу.
- Надо ли отстранять отказников от резервистской службы? Ведь у многих – это единственная цель.
Если бы это было в моих возможностях, я бы отстранял резервистов-бойцов от действий в составе своих подразделений, как это, частично, произошло в разведке ГШ ("Саерет Маткаль"), но направлял бы их в другие части (видимо A. предлагает не отсранять отказников от службы вообще, а переводить их в не боевые, т.е. вспомогательные, подразделения резерва - Е.Г.).
- Что ты чувствовал, когда тебя призвали на резервистскую службу в 2002 году?
(После паузы) Ты знаешь, может это смешно, но я гордился. Гордился тем, что мы смогли объединиться, когда страна была в опасности, на грани слома. Я видел, насколько все были объединены идеей - уничтожить террор, исправить положение. Вместе с тем, мне обидно, что такое происходит, только в момент серьезной опасности.
- А были ли у тебя моменты, когда ты думал: ради чего все это надо? Почему должны страдать дети с той и другой стороны? Что я здесь делаю, отдать им все и забыть?
(Опять долгая пауза) Я не хочу входить в политическую дискуссию. Если тебя интересует, когда мне было тяжело в моральном плане, я тебе скажу откровенно: когда мы арестовывали мужчин - отцов, братьев, сыновей - и их дети и женщины плакали. Мы знали, что эти мужчины - убийцы наших детей и были готовы убить их в случае опасности для жизни, но я не мог избавиться от чувства вины, хотя и знал, что виноваты только они. Оно еще долго преследовало меня. Однажды мы арестовали боевика ХАМАС в одной из деревень около Хеврона. Его долго искали и наконец нашли. Мы арестовали его без сопротивления. А когда закончили обыск и выходили из дома, его дочка уцепилась за его ногу и плакала. К ней присоединились еще трое детей. Мы просто не знали, как вести себя. Вышла картина, когда взрослые мужчины, много прошедшие, видевшие кровь и участвовавшие в десятках операций, оказались слабее слез ребенка. Это было очень тяжело. В такие моменты ты понимаешь, что не важно, кто ребенок - палестинец или еврей - и задаешь себе вопрос: причем здесь дети?
- Как вы поступили?
Мы сказали матери забрать детей и она сделала это.
О спецназе в Ливане, бегстве оттуда, подготовке офицеров и опыте.
А. принимал непосредственное участие в операции "Гроздья гнева"(1996 г.) и в некоторых операциях 1996-1998 г.г. В 2002 г. участвовал в ряде сложных операций во время прохождения резервистской службы в составе элитного спецподразделения. В одной из них его подразделение нейтрализовало террорестическое звено из четырех боевиков, намеревавшееся совершить массовый теракт-самоубийство.
- По-моему ты уже собирался демобилизоваться и уехать путешествовать за границу, когда тебе предложили перейти на инструкторскую должность. Почему ты решил остаться в армии. Из-за денег?
(Усмехается) Нет, конечно. Я мог бы заработать на гражданке намного больше. Мог пойти работать в охрану важных лиц, устроиться на корабле или сопровождающим в "Эль-Аль", работать у отца в киббуце. Я считал, что мне есть чем поделиться с молодыми солдатами. У меня немалый опыт, у меня были прекрасные командиры, многие из которых служат и сейчас.
- Ну, и как? Удалось?
Хочется надеяться. По крайне мере, со многим ребятами я до сих пор поддерживаю отношения. Также за себя говорит тот факт, что команды одного из подразделений, которые мы готовили, одними из первых стала проводить инициативные операции и в АЕШ, и в Газе. Это были сложные операции, когда бойцы могли рассчитывать только на свое мастерство и умение и я доволен, что они не разочаровали.
- Давай, пока что, о Ливане. Ты поддерживал выход. Почему? Ведь было ясно, что Хизбалла не разоружится и не прекратит диверсии.
Я и сейчас не изменил своего мнения. На тот момент мы должны были выйти. АОИ погрязла в этом болоте и не знала, что делать. Если бы у армии была четкая позиция, возможно сложилось бы по-другому. Но начиная 1985 г. у армии небыло четких целей и позиций. Там не знали, что делать. Была потеряна поддержка общества, что очень важно, когда ты находишься на чужой территории. Как результат - бесполезные потери. Но если до 1991-1993 г.г. потери были относительно невысокими, то разобравшись на внутреннем фронте, Хизбалла серьезно взялась за дело. Возросли потери, а с ними общественное давление на АОИ. Сказалось и подписание договора с палестинцами. Общество считало, что уход из Ливана принесет нам если не мир, то спокойствие. Другой вопрос, как мы уходили. Ради правды, ни я, ни многие офицеры, - никак не ожидали, каким образом мы будем выходить. Это, действительно, было похоже на побег. Так нельзя было уходить, особенно учитывая, кто находился напротив нас. Если бы мы вышли, предварительно взорвав все базы и опорные пункты ("муцавим" – Е.Г.), нанеся удары по базам и лидерам Хизбаллы, сейчас бы было по-другому. Ещё один важный фактор - наши действия после выхода. К сожалению, политики в очередной раз не сдержали слова. Нам обещали моментальную реакцию на любую агрессию, но этого не произошло. Если бы на любой обстрел Израиль ответил ударами, не обязательно по Хизбалле, а по инфраструктуре Ливана, Хизбалла бы не вела себя так нагло.
- Почему спецназ провалился в Ливане?
На этот вопрос нельзя ответить с ходу. Как нельзя однозначно утверждать, что спецназ провалился. Было отдельные серьезные операции, которые по понятным причинам не получили огласки. Но в целом, работу спецподразделений нельзя назвать удачной. Есть несколько факторов повлиявших на это. Первое - отсутствие необходимой выучки и это надо признать. Большинство подразделений просто были не готовы ни физически, в боевом отношении, к действиям в горах. К сожалению, центр в Эльякиме был открыт слишком поздно, и многое было потеряно. Но ситуацию все равно можно было изменить. Тут второй фактор - нежелание руководства действовать активно. Большинство потерь было на ровном месте, а не в активных операциях. Бойцы теряли уверенность в себе, командиры на уровне взводов и рот не могли самостоятельно принимать решение, как результат - действия "Саерет Цанханим" в 1999 г. Хорошо действовали только те подразделения, которые имели сильный моральный дух и постоянную боевую занятость - "Саерет Эгоз", "Пальсар Голани". Но и их уровень в 1999-2000 г.г. несколько снизился. Еще одна важная вещь - это были "атакающие" подразделения. Они не "держали" опорные пункты, а находились там короткий отрезок времени. Что я имею ввиду? Что подразделения "державшие" ОП постоянно находились под давлением - минометные и артиллерийские обстрелы, фугасы - у большинства психологическое состояние было плохим и они совершали простейшие ошибки приводившие к потерям: невнимательность, неумение перестроиться при столкновении или подрыве. У них был постоянный страх, даже от пребывания в Ливане. Тот же "Эгоз" привык атаковать. Естественно, у них было чувство страха, но совсем другое, какое бывает у настоящего бойца. Третий фактор - уровень подготовки офицерского состава. Я сам проходил этот курс и могу сказать, он бесполезен во всем, что касается подготовки офицера к боевой действительности. Этот курс учит умению общаться с солдатами, но это не имеет никакого отношения к боевой действительности. И такое, к сожалению, есть только в нашей стране.
- То есть, в АОИ бездарные офицеры?
Нет, конечно нет. Но они являются хорошими офицерами не потому, что закончили курс офицеров, а потому, что сумели выявить и развить в себе нужные задатки. Особенно отчетливо это видно в отборных подразделениях – "Саерет Маткаль" и "Коммандо Ями" (Ш-13 – Е.Г.), где почти с самого создания, офицерами становятся не только закончившие курс, а те, кто проявил себя во время операцией и привык мыслить не стандартно. Получается ситуация, что вся надежда на появление хорошего офицера зависит от его командира. И от самого офицера, конечно.
- Эту проблему можно решить?
(Усмехается) Безусловно, но для этого предстоит менять систему. Что вряд ли произойдет. Или произойдет, но после нового Ливана или крупной войны, когда эта проблема проявится особенно явно. Но за это придется платить тяжелую цену. Боевые действия в Газе и АЕШ позволили вернуть значение взводных и ротных командиров, но не дают в должной мере проявить свои способности или выявить слабые места в подготовке.
- Подобное писали и многие ветераны. Почему?
Потому что они прекрасно осознают и чувствуют разницу между теми временами и сейчас. В 60-70-е г.г. специальными операциями в тылу врага могли командовать обычные лейтенанты и капитаны, и это не сказывалось на качестве, зато позволяло развивать лидерские качества и выявлять недостатки. Так было и в "Саерет Маткаль" и в "Саерет Шакед", чей опыт я считаю наиважнейшем и чей опыт не используется.
- В ночь с 4 на 5 сентября 1997 г. погибло 11 бойцов из группы спецназа ВМФ и доктор спасательной команды. Почему произошел провал?
Произошла трагедия, ставшая итогом целого ряда ошибок. Ошибок не только сделанных при планировании и проведении операции, и это нельзя не признать, но и ошибок, не извлеченных в предыдущие годы и операции. Я бы не хотел расширять тему, так как там были и мои друзья. Я уверен в одном, Ш-13 своего последнего слова перед Хизбаллой еще не сказали.
- Предательства не было?
Однозначно сказать нельзя. Не со стороны тех, кто планировал операцию, это точно.
- Ты упоминаешь об инициативных операциях. В 1988 г. была такая - налет на базы НФОП-ОК в Ливане. Но АОИ провалила операцию. Другие, менее известные операции, тоже закончились неудачами и помимо того, что гибли солдаты, террористы одерживали и победы психологические - о чем ты постоянно говоришь...
Я не хочу говорить о какой-то конкретной операции, но я имел ввиду совсем другой тип операции. Например - операция у деревни Кфур в 1997 г. (спецоперация "Саерет Голани", в которой были взорваны боевики Хизбаллы, включая и одного из полевых командиров – Е.Г.). Подобные операции приносили бы результаты и самим фактом уничтожения боевиков, и тем, что заставляли бы их находиться в постоянном страхе на своей территории, как это было с наши солдаты. Операция в Нааме только показала, что нужно менять подход и тактику.
- Все же, могла ли АОИ избежать таких потерь?
Вопрос не совсем точный. Потери бы вряд ли удалось уменьшить, или уменьшить, но не сильно. Но можно было изменить ситуацию, действовать более агрессивно. Хизбалла должна была постоянно чувствовать угрозу везде: на юге, в Бейруте, в долине. Этого небыло. Я и сейчас уверен, что Израиль мог и должен был удачно воевать с Хизбаллой. У него для этого были все возможности. Мог, но руководителям армии и страны не хватало воли или желания.
- Мы вышли из Ливана, получили под зад, и у нас опять нет подразделения способного работать там. "Эгоз", хоть и проходит какую-то подготовку, но этого хватает только на Территории. Если возникнет надобность, у нас вновь не будет подразделения, которое могло бы выполнять противопартизанские функции. Неужели этого никто не понимает?
Это вопрос не ко мне. Хорошо, что их вообще не расформировали. У нас есть кому работать в Ливане, но были допущены серьезные ошибки и платить за них придеться жизнями солдат. Я уже говорил. Хотя мне странно, почему это произошло, ведь в руководстве армии и сейчас есть люди занимавшие главные должности в последние годы перед выходом из Ливана. Они понимают важность существования такого подразделения и имеют возможности и влияние в ГШ (речь о Габи Ашкенази, бывшем командующем СВО и одним из претендентов на должность начальника ГШ, и Беньямине (Бени) Ганце, нынешнем командующим СВО, и бывшем командующем ЙАКАЛь (Йехидат кишур ле-Леванон) выступающим за более агрессивные действия по отношению к Хизбалле –Е.Г.).
Вопросы без ответов.
- Скажи, почему у нас все происходит не "для", а "из-за"? Почему "Эгоз" создали только, когда ситуация была запущена. Почему в своё время расформировали "Саерет Шакед"?
Мне трудно ответить на этот вопрос. Наверно, по той же причине, что долго не хотели создавать "Саерет Маткаль" или не доверяли "Коммандо Ями" – нежелание признавать ошибки и что-то менять. Делать вид, что все хорошо.
- Мне доводилось несколько раз беседовать с ветеранами "Саерет Цанханим" - "того" "Саерет Цанханим", "Саерет Эгоз" и "Саерет Шакед". У них огромный опыт. Они рассказывали удивительные вещи и им, без сомнения, есть чем поделиться. Почему же их опыт не используется? Ведь, когда создавали "Дувдеван" и "Шимшон" не поленились воспользоваться опытом выходцев из "Римона" и того же "Шакеда" и получили положительный результат?
Ты прав на сто процентов. У них огромный опыт. В середине 90-х г.г. к нам пригласили ветерана одного из подразделений. За два часа беседы с ним я, лично, узнал больше, чем за долгий период тренировок. Это было удивительно. Видимо, в АОИ считают, что ветераны ничего нового молодым бойцам не расскажут. Но зачем "придумывать колесо"? Когда заново создали "Саерет Эгоз", очень многое взяли из предыдущего опыта. И это работало.
Об образе врага и тактике, или с кем мы воюем.
- Хорошо, давай поговорим о “территориях”. Там идет партизанская война или нет?
Об Иудеи и Самарии говорить не имеет смысла. Если же говорить о Газе и судить по количеству инцидентов - безусловно, если реально - нет. "Касамы" и минометные снаряды - не приятно, но реальных действий нет. Подрывы туннелей, обстрелы и попытки проникновения в ОП и поселения нельзя назвать партизанской войной.
- Но палестинцы постоянно минируют дороги, пытаются совершить диверсии, гибнут солдаты...
Палестинцы совершают диверсии там, где им эту возможность дает армия. Это к подрыву танков. Они были схожи, схожими были и ошибки: недооценка возможностей палестинцев и не внимательность при переезде техники. Я приведу тебе простой пример. В 1997 г., только за месяц сентябрь, Хизбалла предприняла по крайне мере 5 результативных слаженных атак, когда боевики планировали все: от подхода и организации засады, до отхода и последующего минометного обстрела. В том же году они серьезно усилили качество минирования и работы с ПТУР. Напомни мне, когда палестинцам удавалось удачно провести ряд сложных операций против армейских подразделений? Был случай с гибелью трех бойцов "Орев" Гивати. Если не ошибаюсь, в 2001 г. Все. Остальное, как я сказал, ошибки армии (А. имеет ввиду столкновение у поселения Дугит в июне 2002 г., когда в результате засады погибли 3 бойца "Орев" (противотанковая рота) бригады "Гивати", в т.ч. командир группы - лейтенант Анатолий Карасик ( Z"L) – Е.Г.).
- Получается, противника мы создали себе сами?
В принципе - да. Хотя бы тем, что дали ему оружие и позволили в течении многих лет создавать склады со взрывчаткой и копать туннели для контрабанды оружия, при том что АОИ может в любой момент уничтожить ХАМАСы, "Исламские Джихады" и различные ответвления ФАТХ, хоть и не без проблем. Но ни в коем случае не стоит недооценивать врага. А они враги. Они быстро учатся и это видно не только по сравнению с первой интифадой, но и с началом второй. Без сомнения, в последнее время они достигли большого прогресса. Это видно по нескольким попыткам организаций диверсий. Они стали собирать данные об объекте операции, проводят разведку, используют наблюдателей. Но все это на невысоком уровне. Учитывая уровень соприкосновения между армейскими подразделениями и палестинцами, они могут делать намного больше.
- Приходилось слышать мнение, и частично могу подтвердить, что успех АОИ и спецназа связан с низким уровнем боевиков и отсутствием организованных действий с их стороны. Ты согласен с этим мнением?
Я начну со второй части. Палестинцы не используют десяти процентов имеющихся у них возможностей. Когда батальон танков входит в лагерь беженцев - его там можно похоронить, учитывая количество гранатометов и взрывчатки, которыми они обладают, и условия местности. Но так как они этого не делают, АОИ не меняет тактику. Проблема в том, что в будущем за это надо будет платить большую цену, т.к. от подобной тактики вряд ли откажутся, а враг будет намного опаснее - Хизбалла или кто-то другой. Пример вторжения в Ливан в 1982 г. это продемонстрировал. Там где нужно было действовать небольшими подразделениями, действовали танками. Результаты известны. Бронированные средства передвижения должны использоваться, но в соответствии с поставленной задачей. Большинство операций в Газе не имеют успеха, потому что палестинцы о них узнают заранее из-за большого количества техники. Что касается первой части вопроса, то здесь я согласен частично. Но надо провести раздел между боевиками. Самые опытные из них были уничтожены в 2002, максимум, в 2003 г., как Кауасме. Возможно, они не проходили специальной подготовки, но у них было много других преимуществ, создававших проблемы для АОИ: они были крайне осторожны и застать их в расплох было проблемой. Они не проходили специальной подготовки, но они всю жизнь не расставались с "калашниковым" и, я думаю, могли обращаться с ним не хуже солдат. И еще одна важная вещь - у них сильное чувство опасности, что очень важно. Боевики "выросшие" после 2002 г. этими качествами не обладают. За отдельными исключениями. Но, безусловно, имей они хорошую подготовку, а АОИ меньшую возможность действовать, цена была бы заплачена большая.
- Насколько, по твоему, эффективно используется спецназ на “территориях”? Верна ли тактика АОИ?
Я могу судить о действиях по разговорам с друзьями, которые служат и по опыту резервистской службы. Раз есть результат - арестованые и убитые террористы при минимуме потерь - значит спецназ действует полезно. Но на мой взгляд, наиболее сложные операции спецназ проводил до середины 2002 г., до того, как АОИ заняла палестинские города. Выше я уже говорил, тогда им приходилось действовать расчитывая на себя. Как пример, могу привести...
- Не нарушая битахон саде (полевую безопастность)...
Конечно. Могу привести пример действий одного из спецподразделений по захвату офицеров "Коах-17" около Рамаллы и действия двух спецподразделений в Газе в 2000-2001 г.г. (видимо, речь идет об операциях по похищению одного из главарей ХАМАС и засаде, устроенной на главаря ФАТХ - Джамаля Разека и его помошников, все четверо были убиты в результате спецоперации одного из элитных подразделений – Е.Г.). Им приходилось работать на Территории подконтрольной палестинским "структурам безопасности", небольшими группами, а учитывая, что боевики готовили немедленный теракт (теракт, который должен состояться в ближайшее время – Е.Г.), им нельзя было ошибаться. Сейчас, ошибаться тоже не стоит (смеется), но АОИ имеет возможность работать, где есть надобность. Тоже можно сказать и о действиях спецподраздлеений погранвойск. В этот период проявилось их умение работать в закрытых пространствах и умение глубокого проникновения (операции "мистааравим" – Е.Г.). Это не значит, что операции перестали быть опасны - террористы могут взорваться, обстрелять, устроить засаду, минную ловушку - но бойцы знают, что их всегда вытащят в случае чего. Это хорошо, но представь себе, что случай подобный операции "Пальсар Голани" в Газе (поиск туннеля для подготовки теракта – Е.Г.) произошел бы не в Газе, а, скажем, за условной линией безопасности в Ливане. Результаты были бы намного более трагичными. При этом к бойцам претензий быть не должно, исходя из того, что я знаю, они действовали профессионально. О тактике я говорить не могу. Несмотря на все проблемы, спецназ не только окружает дома и призывает террористов сдаться, а все еще проводит специальные действия и проводит на уровне.
- Я имею ввиду тактику, при которой спецназу запрещено сразу врываться в дом, а следует предложить террористу сдаться. Ведь в таком случае, если понадобится врываться внутрь, бойцы сами становятся самоубийцами. Как пример - Раанан Комеми ( Z"L) или операция "Дувдевана" в конце декабря.
В твоих словах есть смысл, но это единичные случаи, в большинстве своем боевики сдаются. Да, есть случаи, когда надо действовать другим способом, но в АОИ это знают и когда надо - действуют. В случае с Раананом Комеми не было большого выбора. Дом был многоэтажный и была большая вероятность, что пострадают мирные жители...
- ... а пострадали бойцы: один убит, 3 ранено...
Я повторяю, есть ситуации, когда нельзя действовать по-другому. Не взрывать же, в самом деле, дом с жителями.
Об уровне спецназа и изменениях в подготовке.
- А общий уровень подготовки, как оценишь?
Извини, но не буду этого делать. Есть командиры, которые все видят своими глазами, каждый день. Им и оценивать. Но могу высказать мнение, относительно подготовки бойца. Есть курсы, которые надо немедленно изменить - это "патрульный курс" ("курс сиюр") и курс "сержантов спецназа" ("самалей саярот"). Когда-то "курс сиюр" был одним из основных и важных, а "курс сержантов" позволял подготовить бойца, который сможет заменить в случае надобности офицера и в бою, и на тренировках. Что сейчас? На оба курса отправляются не для тяжелой работы, а для отдыха. В зарубежных спецподразделениях подобные курсы долгие годы являются важнейшими. Они открывают и закрывают учебную программу, дают солдату знания по тактике. Кроме того, из-за событий последних лет, была нарушена система подготовки бойцов после окончания "маслюля" (учебный этап службы – Е.Г.). Важным элементом были регулярные учения и отработки каких-то специфических задач. Только недавно положение стали исправлять, но этого недостаточно. Интифада привела и резкому уклону в подготовке подразделений в сторону умения действовать в городской войне. "Эгоз" стал заниматься операциями в городах и лагерях беженцев. Это прекрасно, но из-за этого пострадала, и серьёзно, подготовка его основной направленности – контпартизанская война. Это серьезная ошибка и ее придется исправлять жизнями солдат, в том числе и жизнями "Эгозовцев" (намек на гибль бойца Эгоз Дениса Ламинова ( Z"L) в мае 2004 г. при миномётном обстреле группы на границе с Ливаном – Е.Г.). Я хочу подчеркнуть: в АОИ есть хватает хороших бойцов и офицеров. Они готовы физически, развиты умственно. В Израиле есть традиции и большой опыт. Но как мне кажется, это идет не в нужном направлении. Расширять тему не хочу, это не для прессы.
- Что получается, раньше все было отлично, мы были хорошо подготовлеными и проводили дерзкие операции. Все хорошо и прекрасно. Но я много беседовал с ветеранами того периода, изучил десятки разрешенных к печати операций. И могу сказать, что подготовка была далеко не идеальной и солдат спецназа гибло не меньше, а больше.
Никто не говорит, что подготовка была идеальна. Но было одно преимущество - свобода действия. Это очень важно. Если в Ливане после серьезного провала подразделение могло надолго забыть о специальных операциях, то в тот период бойцов наоборот, нагружали. Если в Ливане бойцов могли несколько месяцев готовить к одной операции, то тогда были десятки операций в течении месяца.
И я не говорю о широкомасштабных операциях в период "Войны на Истощение" или перед Ливанской войной, в которых спеподразделения были задействованы в качестве передовых подразделений. Я говорю о точечных операциях. Бойцы гибли, этого нельзя избежать, можно попытаться что-то исправить и улучшить, но тогда они учились на своем опыте и, если в какой-то операции солдат погибал из-за неумения передвигаться в группе, или задание не выполнялось из-за неумения ориентироваться в тяжелых условиях, то в следующий раз эта проблема не возникала. Количество операций и доверие к бойцам и офицерам позволяло ошибки исправлять. В Ливане же временная разница между специальными операциями, я подчеркиваю, специальными, в глубине Ливана, была огромна и часто один взвод успевал демобилизоваться, прежде, чем успевал поучаствовать в другой операции и что-то исправить. Я уже приводил в пример "Эгоз". Они не были идеальным подразделением, но им давали определенную свободу и учили по существу, учитывая ошибки. И, когда погибли два солдата, я хорошо помню этот случай, то начальник СВО (1994-1998 г.г.) Амирам Левин не запретил им участвовать в операциях и не "утопил" в многочисленных расследованиях, которые проводят любители критики, введя в еще больший кризис, а дал время сделать выводы, лично провел серьезное расследование, и продолжал оказывать доверие. Как результат, они вплоть до выхода из Ливана в 2000 г. проводили успешные операции.
- Что еще можно изменить для того, чтобы поднять уровень спецназа?
Давай проведем разграничение между спецподразделениями - их у нас слишком много и каждое считает себя отборным (смеется). О спецназах ГШ, Флота и ВВС я говорить не буду. Если же говорить о бригадных подразделениях, таких как разведбаты ("Гдудей сиюр") в составе бригад и разведроты внутри этих разведбатов, то я бы предложил, чтобы в штабе командования Сухопутных войск (МАЗИ) находились офицеры, ответственные за эти подразделения. Что я имею ввиду? Эти офицеры должны быть ответственны за нововведения в тренировочном процессе, поставку техники и нового оружия, маскировочных средств. Желательно, чтобы они были выходцами из подразделений за которые ответственны. Этого нет и пока "Пальсар Цанханим" или "Пальсар Голани" дождется чего-то нового пройдет много дорогого времеи.
- Это малореально, ты ведь знаешь. Кроме того, можно возразить, что технику новую они и так получают.
Из-за бюрократии - да. Но в принципе, это дает немало преимуществ и главное - все будет происходить быстрее, и более упорядочено. Технику получают, но когда с ней работать?
О пользе интифады, или, что мы приобрели.
- Внесли ли последние годы что-то новое в тактику спецназа? Научили ли чему-то?
Прежде всего - вернули уверенность бойцам. После Ливана, где моральный уровень очень упал, это было важно. И важно, что спецназ сыграл важную роль
в борьбе с террором. Во-вторых - это важный опыт ведения боевых действий в городской местности. С 1982 г. у АОИ не было такого опыта. Опыт первой интифады не в счет, так как реальных боевых действий тогда не было. Были отдельные спецоперации. За эти годы были отработаны различные схемы и тактики, которые, безусловно, пригодятся нам в будущем. Важно, чтобы в АОИ не стерли его, как это было с опытом 60-80-х г.г. В-третьих - то, о чем мы говорили выше: была увеличена самостоятельность и роль взводных и ротных командиров. И это очень важно. Надеюсь, это будет происходить и в дальнейшем. В-четвертых - планирование и проведение операций. Особенно, в период с конца 2000 по 2002 г.г., когда у АОИ не было возможности задействовать большие силы и действовать приходилось маленькими подразделениями. Любая операция могла превратиться в мини-сценарий "Черного ястреба" (американский фильм "Black Hawk down" о действии спецназа США в Могадишо, Сомали – Е.Г.). Благодаря планированию и изучению малейших подробностей, что всегда отличало нас в предыдущие годы, этого не произошло. Есть и другие, более мелкие нюансы, но это, на мой взгляд, основное. Даже с учетом уровня врага.
Враг не спит, или о прогрессе арабского спецназа.
- Насколько я знаю, ты знаком с подразделениями спецназа арабских стран.
Немного.
- Каков их уровень? Многие в Израиле до сих пор недооценивают их.
Я не знаю, с чего ты это взял. Те, кому положено об этом знать, оценивают их реалистично. По сравнению с 70-ми г.г. их уровень серьезно возрос.
- А что, конкретно, изменилось и с чем это связано?
Это связанно, как с переоценкой их действий и опыта, так и с вливанием серьезных средств и привлечением опытных специалистов, в т.ч., как ни печально, из США и Британии. Изменился отбор и тренировочный процесс. Много внимания стало уделяться технике.
- Кто достиг наибольшего прогресса?
Я не могу говорить обо всех странах, но, на мой взгляд, спецназ Иордании и Египта. Объединенные Силы Спецназа Иордании представляют собой реальную силу, способную выполнять самые серьезные задания и по анти-террору и диверсиям. Иорданцы поднялись в уровне при участие ветеранов Специальной Авиадесантной Службы (SAS, спецназ Великобритании – Е.Г.) о чьем уровне известно всем. Они проводят регулярные учения, в т.ч. и со спецназами таких стран, как США и Пакистан. То же я могу сказать и о египтянах.
О снайпинге, количестве пуль на тело и "русских" в спецназе.
- У сайта, для которого ты даешь интервью, есть форум. Там активно обсуждают насущные вопросы и проблемы. Одна из них - снайпинг.
Это серьезная проблема. Ясно, что за 5-недельный курс в "Адаме" снайпера не подготовить. Проблема в том, что в армии к снайпингу серьёзно не относятся. И по моему мнению, что-то может измениться, только, если АОИ столкнется с серьезной проблемой вражеских снайперов. Иначе, маловероятно что что-то изменится. За исключением периода захвата отдельных крупных ливанских городов и л.б. в 1982 году, в АОИ с этой проблемой серьезно не сталкивались. Как первый шаг для решения проблемы, я бы увеличил срок курса в "Адаме", поменял бы инструкторов. Не из солдат срочников, а из людей с опытом, которым это интересно. Боюсь, что феминистки рассердятся, но девушки – это хорошо, но для штабов. Но самое важное, еще в начале КМБ командирам следует выбрать солдат, которые обладают терпением, точно стреляют и имеют желание стать снайпером. Так происходит в американской и английских морских пехотах, в специальных подразделениях.
- В Газе была, и есть, проблема снайперов. Она не массовая, но раз от раза отнимает жизни солдат. Создали небольшое подразделение из ветеранов советских элитных подразделений. В АОИ признали - результат есть и... расформировали подразделение. Причина - нет денег. Я не верю...
Я не знаю, чем руководствовались в ЮВО при принятие этого решения. Я не знаком с работой этого подразделения, но если, как ты говоришь, был результат, то это, действительно, странное решение. Тем более, я уважаю "русских" солдат. Они обладают характером, терпением и дисциплинированны.
- Тогда, почему русскоязычных солдат так мало в элитных подразделениях АОИ?
Обратись к Начальнику АКА (Управление кадрами ГШ АОИ – Е.Г.), он, наверно, знает ответ. На мой взгляд, причин три: проблема с Битахон Саде (допуск – Е.Г.), проблема языковая и очень мало самих солдат, которые стремятся попасть в отборные подразделения, такие, как "Саерет Маткаль" или "Командо Ями". Я присутствовал на нескольких "гибушах" (отбор в спецподразделения – Е.Г.) и большинство русскоязычных и эфиопских ребят стремились в обычные десантные подразделения. Что тоже неплохо. Но я верю, в ближайшие годы эта проблема решится. В последние годы в отборных подразделениях уже были выходцы из бывших стран Советского Союза и выходец из Эфиопии. Сейчас появился друз. АОИ надо в полной мере использовать выходцев из России, Эфиопии и других стран.
- Другая проблема, ты это упоминал, - чрезмерное, как мне кажется, использование оружия. Довольно часто при операциях боевиков можно и нужно брать живыми, но этого не происходит. Бойцы вместо одной-двух пуль отстреливают целый магазин. О чем это говорит? О непрофессионализме? О "кровожадности"?
Это проблема. Мне известны подобные случаи и их ничем нельзя оправдать. Я говорю не о моральной стороне дела. Боец спецназа должен обходиться минимумом пуль, если того не требует сложившаяся ситуация. В Ливане, я говорю об операциях спецназа, подобного было мало. Там ценили патроны и знали, что спасение может и опоздать, потому что наши летчики подготовленные, но не во все ущелья можно приземлиться (смеется). Видимо, солдаты потеряли чувство опасности. И я говорю не о конкретном бое, а об общей ситуации. Здесь надо работать командирам. Многое зависит от них.
И о перспективах, или пока гром не грянет...
- Ты знаешь, не то чтоб ты меня сильно расстроил или удивил, но настроение беседа не поднимает.
(Смеется) Все не так плохо, как тебе показалось. Я говорил: у нас есть хорошие солдаты и командиры, есть технические и финансовые возможности. Надо только, что бы кто-то все это понял и проявил инициативу...
Cколько еврейских солдат было у Гитлера?
Игорь Островский
Впервые опубликовано в журнале "Заметки по еврейской истории", номер №48.
Терминология
Нацистские расовые законы и вопрос о допуске к военной службе
Сколько всего «исключительных разрешений» было выдано?
Список 77-ми
Сколько всего евреев и лиц смешанного происхождения служило в вермахте и войсках СС?
Евреи в вермахте и войсках СС
Лица смешанного происхождения в вермахте и СС
Перепись 1939 г. и её предыстория
Какие ошибки допустил Б.М. Ригг?
Гвоздь в крышку гроба, или Сенсация по недоразумению
Адекватность математической модели
В ладах ли Б.М. Ригг с арифметикой?
Вместо заключения
Об авторе
Терминология
Нацистские расовые законы и вопрос о допуске к военной службе
Сколько всего «исключительных разрешений» было выдано?
Список 77-ми
Сколько всего евреев и лиц смешанного происхождения служило в вермахте и войсках СС?
Евреи в вермахте и войсках СС
Лица смешанного происхождения в вермахте и СС
Перепись 1939 г. и её предыстория
Какие ошибки допустил Б.М. Ригг?
Гвоздь в крышку гроба, или Сенсация по недоразумению
Адекватность математической модели
В ладах ли Б.М. Ригг с арифметикой?
Вместо заключения
Об авторе
Книга Брайена Марка Ригга «Еврейские солдаты Гитлера» (“Hitler’s Jewish Soldiers: The Untold Story of Nazi Racial Laws and Men of Jewish descent in the German Military”; ссылки в настоящей статье даются на немецкоязычное издание: Bryan Mark Rigg. Hitlers Juedische Soldaten. Paderborn- Muenchen-Wien-Zuerich, 2003) знакома русскоязычному читателю в основном в пересказе Шимона Бримана. Статья Ш. Бримана «Трагедия ассимиляции» под различными названиями и порою в несколько изменённом виде широко разошлась по русскоязычной Сети и бумажным СМИ, найдя ожидаемо сочувственный приём в антисемитских кругах. Рискну предположить, что среди новых, появившихся в последние три-четыре года, антисемитских материалов, статья Шимона Бримана по частоте воспроизведения и цитирования смело может претендовать на место в призовой тройке. Претендовал ли сам Ш. Бриман на роль восходящей звезды антисемитской публицистики или нет – этого мы не знаем. Но то, что он такою звездой фактически стал, – это факт. Успех Ш.Бримана был, конечно, не случаен. Изложение выводов и суждений Б.М. Ригга сделано с целым рядом тенденциозных искажений, а заявления типа «...десятки тысяч «мишлинге» преспокойно жили при нацистах» граничат уже с прямой ложью. Б.М. Ригг ничего подобного не утверждал. Снабдив свою статью портретом рядового Антона Майера, человека, прямо скажем, не слишком «арийской» внешности, Ш.Бриман почему-то умолчал, что Антону Майеру отрубили голову за дезертирство (B. M. Rigg, S . 191-192), хотя такая информация, безусловно, способствовала бы более взвешенному восприятию материала. Откровенная ахинея, вроде Канариса, прячущего в своём сейфе документы о еврейском происхождении Гейдриха, и другие байки ясно говорят о том, что перед нами не автор, озабоченный точностью и серьёзностью сообщаемой информации, но скорее сценарист „Восемнадцатого мгновения весны“. А попытки использовать материалы Ригга для внутриполитических игр вокруг «Закона о возвращении» закономерно привели к совпадению векторов тенденциозности с антисемитско-ревизионистскими элементами, что и было оценено последними по достоинству.
Разумеется, писать, постоянно оглядываясь как бы не дать оружие в руки антисемитов и ревизионистов, было бы невозможно. Такая установка была бы крайне нездоровой. Но и оглушительный успех у антисемитской публики должен же наводить хоть на какие-то размышления?
Книга Б.М. Ригга вызвала весьма значительное для специальной работы количество откликов в прессе, ещё раз показав тем самым который из животрепещущих вопросов современности является самым животрепещущим. Большая часть рецензий и откликов сводится к некритическому пересказу основных выводов Б.М. Ригга. Тон этих рецензий колеблется в диапазоне от почтительного до восторженного, а их авторы являются как правило людьми, в истории несведущими, от которых ждать аргументированной критики заведомо не приходится. Немногие отзывы профессионалов выдержаны в гораздо более сдержанных тонах (смотрите, например, превосходную рецензию Беате Мейер: http://www.zeit.de/2003/46/P-Rigg-neu). По их мнению, работа носит на себе следы дилетантизма (с чем трудно не согласиться, вспомнив хотя бы очередное пережёвывание давно опровергнутых версий о еврейских предках Гитлера или Гейдриха), глубина понимания материала оставляет желать лучшего (так, например, колебания нацистской политики в отношении людей смешанного немецко-еврейского происхождения Б.М. Ригг склонен объяснять всего навсего противоборством ответственных чиновников), а новизна представленного материала по расовой политике Третьего Райха далеко не очевидна. Несомненной заслугой Б.М. Ригга является, с другой стороны, документирование значительного числа конкретных случаев, хотя в деле анализа собранного материала он и оказался не на должной высоте.
В работе Б.М. Ригга можно выделить три основных компоненты:
- собранные им сведения о конкретных судьбах людей смешанного происхождения, служивших в вооружённых силах нацистской Германии; это зачастую новый материал, впервые вводимый в научный оборот;
- общий очерк политики Третьего Райха в отношении людей смешанного немецко-еврейского происхождения, базирующийся на литературе и архивных документах; хотя степень его оригинальности невысока, он всё же представляет значительный интерес, поскольку сводит воедино информацию, разбросанную по различным публикациям;
- статистические выкладки относительно общего числа лиц смешанного немецко-еврейского происхождения в Третьем Райхе и вытекающие из этих выкладок предположения о числе таких лиц в составе вермахта.
Очевидно, что названные компоненты не равноценны не только по их значимости, но и по степени достоверности. Статистические выкладки Б.М. Ригга, противоречащие данным как официальной статистики Третьего Райха, так и ряда специальных работ по демографической статистике еврейского населения Германии и Австрии, представляются наиболее сомнительной частью всей работы. И странным образом, эти же выкладки стали причиной скандальной – полагаю, использование этого эпитета в данном случае вполне правомерно – популярности интересующей нас книги.
Терминология
Критика работы Б.М. Ригга должна начинаться уже с её названия, не только дешево сенсационного, но и прямо вводящего в заблуждение. Ибо в этой работе, в общем-то, о еврейских солдатах речи не идёт. По слухам, этим названием книга обязана не автору, а издателю, которого, понятное дело, больше интересовал коммерческий успех, хотя бы и ценой дезинформации, чем точное соответствие названия содержанию. Даже если дело обстояло именно так, то ответственности самого Б.М. Ригга это не уменьшает. При желании он мог бы настоять по праву автора на более точном названии, не создающем ложного впечатления. Некоторые рецензенты полагают, что у Ригга возможно проследить различение между евреями и «лицами еврейского происхождения», под которыми подразумеваются люди смешанного происхождения. Однако в тексте книги Б.М. Ригга чёткое различение этих терминов не прослеживается; нет такого различения даже в названии книги: «Еврейские солдаты Гитлера: нерассказанная история нацистских расовых законов и мужчин еврейского происхождения в германских вооружённых силах»: очевидно, что тут «евреи» и «мужчины еврейского происхождения» означает одно и то же! Именно поэтому его высказывания о 150 тысяч солдат еврейского происхождения в вооружённых силах гитлеровской Германии так легко интерпретируются как утверждение о наличии 150 тысяч евреев, служивших Гитлеру с оружием в руках: «маленькая» терминологическая неточность, чреватая большой ложью.
Но даже если бы Б.М. Ригг проводил чёткое различие между «евреями» и «лицами еврейского происхождения», то уместен был бы вопрос, а почему люди смешанного происхождения непременно должны именоваться людьми еврейского происхождения?
Нацистские расовые законы различали «мишлингов» первой и второй степени. (Mischling можно перевести как помесь; это грубое слово редко применялось по отношению к людям; с лёгкой руки Ш.Бримана в публикациях по книге Ригга стала употребляться немецкая форма множественного числа «мишлинге», что представляется уродливым и абсурдным. Коли уж слово русифицировано, т.е., пишется кириллицей, то и изменять это слово следует по правилам русского языка.) «Мишлинги» второй степени имели из четырёх пра-родителей (под этим условным термином в данной статье имеются в виду бабушки и дедушки; в немецком языки они именуются Grosseltern, а в русском, увы, соответствующего собирательного термина и вовсе не имеется, так что приходится импровизировать) троих «арийцев» и одного еврея. «Мишлинги» первой степени – двух «арийцев» и двух евреев. Полными евреями (Volljude) считались те, кто имел как минимум трёх пра-родителей евреев. Некоторые категории «мишлингов» приравнивались к полным евреям, например, те, кто исповедовал иудаизм и принадлежал к еврейским общинам. «Ариец», принявший иудаизм, равным образом приравнивался к полным евреям. Таких случаев было не много, но они были.
Вполне очевидно, что именовать людей, на три четверти немецкого происхождения, лицами еврейского происхождения, по крайней мере, в рамках того исследования, за которое взялся Б.М. Ригг, неправомерно. Людей же наполовину немецкого, наполовину еврейского происхождения целесообразно было бы так и называть – лицами немецко-еврейского происхождения. Критерии израильского «Закона о возвращении» или галахической традиции, на которую ссылается Б.М. Ригг (B. M. Rigg, S . 18) в данном случае абсолютно не при чём. В случае смешанного происхождения вопрос об этнической принадлежности отдельного человека решается на основе самоопределения. Сам же Б.М. Ригг неоднократно подчёркивает, что проинтервьюированные им лица осознавали себя как правило немцами и патриотами Германии. Исходя из одного ещё более правильным было бы называть их тем, чем они на самом деле были – немцами с примесью еврейской крови. Лица смешанного происхождения, идентифицировавшие себя с евреями, как правило к евреям и причислялись, разделив общую судьбу еврейского народа.
Нацистские расовые законы и вопрос о допуске к военной службе
Первым расовым законом, принятым нацистами, можно считать «Закон о восстановлении профессионального чиновничества» от 7 апреля 1933 г., который предписывал увольнение «неарийских» чиновников, делая, впрочем, исключение для тех, кто служил в качестве чиновника ещё до Первой мировой войны, или был ветераном этой войны, или имел прямых родственников (отца или сына), погибших на фронте в 1914-1918 гг. Участие в боях с революционерами в самой Германии или с польскими или иными повстанцами на границах в годы после окончания войны приравнивалось к фронту. Эти исключения были сделаны по настояния райхспрезидента фон Гинденбурга.
Опубликованные 11 апреля 1933 г. разъяснения к этому закону дали и определение понятия «неариец». «Неарийцем» считался каждый, кто имел хотя бы одного пра-родителя еврея. В разъяснениях министерства внутренних дел от 1 сентября 1933 г. указывалось, что решающим при определении «неарийца» является не религия, а раса и кровь. (Это можно рассматривать как заключительный аккорд при переходе от религиозного антисемитизма к расовому.)
Первоначально закон от 7 апреля 1933 г. не распространялся на армию, которая в этот период была ещё профессиональной и подлежала ограничениям Версальского договора. Тем не менее, уже 27 мая 1933 г. последовал приказ военного министра фон Бломберга об увольнении «неарийских» чиновников райхсвера и даже рабочих военных предприятий.
28 февраля 1934 г. фон Бломберг распространил закон от 7 апреля 1933 г. и на военнослужащих райхсвера – офицеров, унтер-офицеров и рядовых, с теми же исключениями, которые предусматривались и для гражданских чиновников. Поскольку большая часть офицеров была фронтовиками, то последствия названного приказа фон Бломберга оказались довольно ограниченными: уволено из райхсвера было, по оценкам, до конца мая 1934 г. от 70 до 100 человек (B.M.Rigg, S.119). Число уволенных на основании этого приказа после 31 мая 1934 г. неизвестно.
(По справке военного министерства, датированной июнем 1934 г., всего было уволено из армии и флота соответственно: офицеров 7 и 3, кандидатов в офицеры 8 и 4, унтер-офицеров 13 и 3, рядовых 28 и 4. Всего 70 человек . – Manfred Messerschmidt. Juden im preissisch-deutschen Heer. In: Deutsche juedische Soldaten:1914-1945. Herford-Bonn, 1987. S. 128)
Однако 16 марта 1935 г. в Германии была восстановлена всеобщая воинская повинность и тем самым приказ об увольнении «неарийцев» из вермахта (так теперь стали называться вооружённые силы Германии) потерял силу. Евреи призывного возраста были взяты на военный учёт, но на службу не призывались (4 марта 1940 г. верховное командование вермахта (OKW) специальным приказом подтвердило: «Евреи, как и в мирное время, к службе в вермахте не допускаются»). «Мишлинги» первой и второй степени призыву подлежали, но им не разрешалось служить в качестве командиров. Следовательно всякое повышение в звании выше одного из ефрейторских званий (ефрейтор, обер-ефрейтор, штаб-ефрейтор) заведомо исключалось.
15 сентября 1935 г. вступили в силу Нюрнбергские расовые законы, запрещавшие, в частности, смешанные немецко-еврейские браки. Однако в самом тексте законов не содержалось дефиниции еврея. В месяцы, последовавшие за публикацией расовых законов, необходимые определения были – после достаточно оживлённой дискуссии – выработаны. Наиболее спорным вопросом было – приравнивать ли «полу-евреев» к полным евреям. В конечном итоге распоряжением министерства внутренних дел от 14 ноября 1935 г. были введены понятия «полного еврея» и «мишлингов» первой и второй степени, вследствие чего неопределённый термин «неариец» постепенно вышел из употребления.
Важно отметить, что в то время как «полу-евреям» разрешалось вступать в брак только с «полу-евреями» же или полными евреями, «четверть-евреям» дозволялось вступление в брак лишь с «арийцами». Таким образом, очевидно, что нацистами в этот период был взят курс на растворение «четверть-евреев» в немецкой среде, в то время как «полу-евреи» вместе с собственно евреями выделялись в замкнутую, изолированную группу.
Одновременно лицам смешанного происхождения было предоставлено право, при наличии особенных обстоятельств, ходатайствовать о получении «исключительных разрешений», которые освобождали бы их от ограничений, накладывавшихся Нюрнбергскими законами и приравнивали бы к «арийцам». (B. M. Rigg, S . 132-136)
Уже 27 ноября 1935 г. военный министр фон Бломберг предложил всем офицерам и чиновникам вермахта представить доказательства своего «арийского» происхождения. Исключения для фронтовиков, делавшиеся законом от 7 апреля 1933 г., потеряли свою силу. Большинство из тех, кто оставался на службе в вермахте под защитою упомянутых оговорок, были уволены со службы к 31 декабря 1935 г. (B. M. Rigg, S .137). Выявление и удаление из рядов вермахта «расово неполноценных» офицеров на этом, конечно, не закончилось. Это была не разовая кампания, а постоянная политика.
В мае 1935 г. абзац 2 §15 закона о военной службе был утверждён в следующей редакции: «Еврейские мишлинги не могут занимать командных должностей в вермахте». Под командными должностями подразумевались не только офицерские, но и унтер-офицерские должности (B. M. Rigg, S .139).
Принципиальная линия сводилась к тому, что лица смешанного происхождения (обеих степеней) должны нести военную службу, но не могут стать командирами любого ранга без личного согласия Гитлера. В этот период происхождение жены офицера в заключённых ранее браках официально ещё не играло существенной роли, но вновь заключаемые браки должны были заключаться только с женщинами «арийского» происхождения (впервые это было предписано ещё 21 мая 1935 г. и подтверждено 1 марта 1936 г.). На практике, однако, уже в середине 1930-х гг. известны случаи оказания давления на офицеров с целью принуждения к разводу с «неарийскими» супругами.
11 октября 1936 г. военное министерство издало запрет на поступление евреев и лиц смешанного происхождения на службу в качестве добровольцев.
19 октября 1936 г. командующий сухопутными силами издаёт приказ, согласно которому «полу-евреи» могли быть повышены лишь до «старшего стрелка» (практически тот же рядовой), а «четверть-евреи» в порядке исключения и до более высокого звания.
В 1938 г., после аншлюса Австрии, командованием вермахта (персонально Кейтелем) было предписано увольнение всех евреев из бывшей австрийской армии, включённой теперь в состав вермахта. До конца 1938 г. согласно этому приказу было уволено со службы как минимум 238 человек, в основном офицеров. Ещё несколько десятков было отправлено на пенсию.
20 января 1939 г. Гитлер приказал уволить всех офицеров, состоявших в браке с еврейскими женщинами.
20 января 1940 г. верховное командование вермахта отдало приказ, согласно которому унтер-офицеры и рядовые, женатые на еврейках либо женщинах смешанного происхождения, могли в военное время проходить службу в вермахте, но не должны были быть повышены в звание выше фельдфебеля.
Как решающий этап в расовой политике внутри вермахта следует рассматривать секретный приказ верховного командования вермахта от 8 апреля 1940 г. (доведённый до уровня ротных командиров), которым предписывалось увольнение «полу-евреев» и немцев, женатых на еврейках и «полу-еврейках», из рядов вермахта (они зачислялись в резерв, однако с пометкою «использованию не подлежит» в военном билете). «Четверть-евреи» и немцы, женатые на «четверть-еврейках», продолжали службу, но могли быть произведены в унтер-офицеры и офицеры только с согласия Гитлера. Получение же согласия обуславливалось фронтовыми заслугами ходатайствующего, и чем дальше, тем более выдающиеся заслуги требовались для этого.
Ранее уволенные из вооружённых сил унтер-офицеры, офицеры и военные чиновники, которые либо сами были «четверть-евреями», либо состояли в браке с «четверть-еврейками», могли быть в случае необходимости восстановлены на службе в прежнем качестве, но только по личному решению Гитлера в каждом отдельном случае.
Этим же приказом было предусмотрено, что увольняемые таким образом военнослужащие имеют право подавать ходатайства об «исключительных разрешениях» на имя Гитлера, и до решения Гитлера (рассмотрение ходатайств длилось порою годами) и далее оставаться при своих частях.
20 апреля 1940 г. командование сухопутных войск повторило приказ верховного командования вермахта от 8 апреля.
Однако увольнения, обусловленные этими приказами, были проведены только по завершении кампании во Франции в конце июня 1940 г. и не смогли охватить всего подлежавшего увольнению контингента. Некоторая его часть была выявлена и удалена из вермахта лишь в 1941-1942 гг. Приказ об увольнении «мишлингов» первой степени был не раз повторён и до конца войны - несмотря на тяжёлое военное положение - не был отменён. Более того, в ходе войны жёсткость позиции нацистского руководства в отношении «мишлингов» только возрастала, в особенности после покушения на Гитлера 20 июля 1944 г. Процедура предварительного рассмотрения ходатайств постепенно переместилась в партийную канцелярию и как основной критерий всё больше значили заслуги перед НСДАП, а не на фронте. «Исключительные разрешения» выдавались всё скупее, часть их, выданных ранее, была отозвана. Уже в июле 1940 г. Верховное командование вермахта решило, что даже награждение Железным крестом само по себе ещё не является достаточным основанием для предоставления лицу смешанного происхождения „исключительного разрешения”. В сентябре 1942 г. «полу-евреям» было вообще запрещено подавать ходатайства о разрешении служить в вермахте.
„Ариизировались“ зачастую лишь искалеченные или вовсе погибшие «мишлинги», причём особо подчёркивалось, что ариизация носит индивидуальный характер и не распространяется на детей (B. M. Rigg, S . 289). Излишне говорить, что при таких условиях посмертная „ариизация“ вообще не имела никакого смысла.
В конце 1944 – начале 1945 гг. из вермахта были уволены десятки офицеров и генералов, ранее получивших «исключительные разрешения» или „ариизированных“. (B. M. Rigg, S .141-193, 197-209)
Политика нацистов в отношении лиц смешанного происхождения никогда не была однозначной и до конца последовательной. Наряду с мерами общей дискриминации с самого начала делались исключения для ценных специалистов, способных офицеров, наконец, просто для людей со связями. В сложившейся практике исключения носили двухступенчатый характер. Нижней ступенью было «исключительное разрешение» ( Ausnahmegenehmigung ), которое, в свою очередь, имело тоже две ступени: нижняя означала разрешение продолжать службу, высшая допускала и повышение в звании. (B. M. Rigg, S . 269) Высшей ступенью была „ариизация“, приравнивавшая ариизируемого к лицам немецкой крови (однако и она не обеспечивала ещё автоматически полного равенства!). В ходе войны «исключительные разрешения» нередко выдавались с указанием, что вопрос об „ариизации“ будет решён после войны исходя из того, насколько ходатайствующий оправдает оказанное ему доверие. Соответствующие документы ( Ausnahmegenehmigung и Deutschbluetigkeitserklaerung ) не имели стандартизированной формы и подписывались обычно главою ведомства генеалогических исследований Куртом Майером, шефом райхсканцелярии Хансом-Хайнрихом Ламмерсом, шефом ОКВ Вильгельмом Кейтелем, или самим Гитлером, а после 1941 г. в основном Гитлером. После покушения 20 июля 1944 г. выдача «исключительных разрешений» и «ариизация» практически прекратились (B. M. Rigg, S . 291)
Сколько всего «исключительных разрешений» было выдано?
Процедура предоставления “исключительных разрешений” и „ариизации“ носила достаточно хаотический характер, так что точные данные о числе лиц, смешанного происхождения, получивших названные привилегии, отсутствуют (возможно, пока просто не обнаружены в архивах), имеющие частичные данные не совпадают друг с другом. Ходатайства поступали к Гитлеру через верховное командование вермахта, военных адъютантов Гитлера, райхсканцелярию, канцелярию фюрера, партийную канцелярию и через другие инстанции или отдельные лица, имевшие доступ к Гитлеру.
Ссылаясь на архивные данные, Б.М. Ригг сообщает, что на 10 августа 1940 г. только в VII военном округе (Мюнхен) числилось 2269 офицеров, служивших в вермахте на основании специального разрешения. По мнению офицера, служившего в 1944 г. в управлении кадров сухопутных войск, всего в 17 военных округах таких офицеров должно было быть от 11 до 16 тысяч. Неясно при этом сколько из этих офицеров подлежало увольнению как «мишлинги» первой степени, либо по причине брака с женщинами смешанного происхождения, и сколько было реально уволено из рядов вермахта.
Однако другие документы дают цифры иного порядка. Из письма шефа партийной канцелярии Мартина Бормана шефу канцелярии фюрера Филиппу Булеру, датированном июнем 1942 г., следует, что между 1940 г. и 1942 г. «исключительное разрешение Гитлера получили 262 «полу-еврея» и 186 «четверть-евреев». 9 июня 1942 г. чиновник канцелярии фюрера Вернер Бланкенбург составил сводную таблицу, из которой явствовало, что Гитлер рассмотрел 331 ходатайства от «полу-евреев» и 66 от «четверть-евреев» и удовлетворил 139 ходатайств от «полу-евреев» и 55 от «четверть-евреев», а 11 «полу-евреев» и 4 «четверть-евреев» объявил лицами немецкой крови, то есть, «ариизировал». Дальнейшие 225 ходатайств от «полу-евреев» и 109 от «четверть-евреев» находились на 9 июня 1942 г. в процессе рассмотрения.
По данным из правительственных сфер, на сентябрь 1942 г. 258 «полу-евреев» получили «исключительное разрешение», а 394 были уравнены в правах с лицами немецкой крови.
Год спустя, в сентябре 1943 г., соответствующая статистическая справка была подготовлена в райхсканцелярии. Согласно этой справке, между январём 1940 г. и сентябрём 1943 г. «исключительные разрешения» были выданы Гитлером 130 «полу-евреям» (всего ходатайств – 1563) и 167 «четверть-евреям» (всего ходатайств – 288). За тот же период были «ариизированы» 14 «полу-евреев» и 19 «четверть-евреев». В процессе рассмотрения находились ещё 81 ходатайство от «полу-евреев» и 152 от «четверть-евреев».
Канцелярия фюрера констатировала 28 октября 1943 г., что за период от 1940 г. до сентября 1943 г. было рассмотрено 859 ходатайства, и 126 «полу-евреев» либо немцев, женатых на «полу-еврейках», получили «исключительные разрешения», а вместе с кандидатами, представленными верховным командованием вермахта, число выданных разрешений достигает 213. В процессе рассмотрения остаются ещё 101 ходатайство.
Из 239 ходатайств, поданных до июня 1942 г. «четверть-евреями» либо немцами, женатыми на «четверть-еврейках», было удовлетворено 139, а 173 всё ещё рассматривались. (B.M.Rigg, S. 248-253).
Б.М. Ригг указывает, что в во всех этих документах отсутствуют данные за за 1930-е гг., а также за 1944 г. и позже. Однако, согласно утверждениям самого же Б.М. Ригга на заключительном этапе войны выдача «исключительных разрешений» была большой редкостью.
В приказе верховного командования вермахта от 8 апреля 1940 г. об увольнении лиц смешанного происхождения из вооружённых сил, в §1, абзац 2, сказано, что приказ об увольнении не имеет силы в отношении офицеров, которым было позволено продолжить службу в вермахте мирного времени на основании решения фюрера от 13 марта 1939 г. (фотокопия приказа в книге Б.М. Ригга, с. 109). Из контекста можно сделать вывод, что в этот день Гитлер, очевидно, подписал представленный ему список офицеров, для которых должно было быть сделано исключение. Но насколько велик был этот список остаётся неясным.
Насколько, однако, правдоподобным представляется то обстоятельство, что до начала войны или, скажем, до весны-лета 1940 г. в вермахт было допущено 11-16 тысяч одних только офицеров с той или иной долей еврейской крови (либо немцев, женатых на женщинах с той или иной долей еврейской крови), а затем, в основной период войны, в условиях тяжёлых потерь, общее число разрешений (начиная от рядовых) исчислялось лишь немногими сотнями? (Впрочем, шеф райхсканцелярии Ламмерс после войны утверждал, что «исключительных разрешений» было тысячи.)
Собственные разыскания Б.М. Ригга выявили, по его словам, 4 еврея, 69 «полу-евреев» и 20 «четверть-евреев», которые получили «исключительное разрешение», а также 2 евреев, 74 «полу-еврея» и 137 «четверть-евреев», которые были приравнены лицам немецкой крови, в основном до 1941 г. Большинство из них были офицерами вермахта. (B.M.Rigg, S. 252)
Нельзя не согласиться с Б.М. Риггом, что статистики отдельных инстанций, по-видимому, не учитывают полностью, возможно, не учитывают вообще ходатайств, прошедших через другие инстанции. Но даже если мы суммируем приведённые выше данные, то и тогда общее число удовлетворённых ходатайств в 1940-43 гг. оказывается совершенно несопоставимым с цифрою в 11-16 тысяч одних только офицеров и только в сухопутных войсках, находившихся на службе в августе 1940 г. согласно первому из приведённых источников.
Если подумать, что в тот же период, помимо офицеров, в вермахте должны были служить и унтер-офицеры и рядовые из числа лиц с примесью еврейской крови, причём в количестве, как минимум в несколько раз превышающем число офицеров, то цифра начинает представляться вполне фантастической.
Но отметим, что сам Б.М. Ригг не настаивает на этой цифре, утверждая лишь, что число выданных «исключительных разрешений» должно быть значительно выше, чем указывается в справках, подготовленных райхсканцелярией, канцелярией фюрера и т.д. В других местах его книги, однако, он упоминает о «тысячах мишлингов», получивших «исключительные разрешения» (B.M.Rigg, S. 232)
Список 77-ми
2 января 1944 г. по указанию Гитлера был составлен ставший впоследствии знаменитым список офицеров, имеющих примесь еврейской крови, либо женатых на особах с примесью еврейской крови. Офицеры, попавшие в список (как кажется, только офицеры сухопутных сил), не могли использоваться на ключевых постах, а более старших по возрасту предполагалось постепенно отправить в отставку. Б.М. Ригг полагает, что этот список никак не мог быть полным и с этим нельзя не согласиться, поскольку он тут же приводит имена офицеров, не попавших в список
Обратим всё же внимание на некоторые несоответствия: величина 77 очень плохо соотносится с числом в 11-16 тыс. офицеров, упомянутым в предыдущем разделе. Причём Б.М. Ригг пишет, что приказано было включить в список ВСЕХ офицеров, подпадающих под выдвинутые критерии (B.M.Rigg, S. 286). Даже если в список попала только одна десятая из числа тех, кто должен был в него попасть, несоответствие продолжает оставаться разительным.
В списке оказалось 12 генералов и 37 офицеров с примесью еврейской крови и 12 генералов и 16 офицеров, чьи жёны имели примесь еврейской крови или и вовсе были еврейками.
В книге Б.М. Ригга, на странице XXII, приведена фотокопия первой из 5 страниц списка. Всего на этой странице мы обнаруживаем 16 имён в алфавитном порядке от А до Е. Звания – от майора до генерал-лейтенанта. Семеро оказались в списке из-за их жён, поэтому в рамках интересующего нас вопроса они нерелевантны. У одного – генерал-майора Вильгельма Беренса, 1888 г.р. – доля еврейской крови не указана. У четырёх – доля еврейской крови 25%. Для нас они тоже, в общем-то, нерелевантны. Остаются четыре человека, возможно пять (с генералом Беренсом), о которых действительно можно сказать, что они находятся в близком родстве с еврейским народом:
подполковник Эрнст Блох, 1898 г.р., командир батальона в 213-й пехотной дивизии;
майор Роберт Борхардт, 1912 г.р., командир разведывательного танкового батальона;
полковник Гюнтер Брауне, 1888 г.р., помощник военного атташе в Испании;
полковник Роберт Колли, 1898 г.р., командир 547-го гренадёрского полка.
«Состав крови» майора Борхардта в списке не указан, Б.М. Ригг однако сообщает, что он был «полу-еврей» (B.M.Rigg, S. 214).
Как мы видим трое из четырёх офицеров начали свою службу ещё в кайзеровские времена и были, судя по возрасту, участниками Первой мировой войны. Майор Борхардт, как явствует из списка, начал свою службу во времена Веймарской республики, был уволен из армии и вновь восстановлен на службе, но на момент составления списка не «ариизирован». По-видимому, он не попал в своё время в список тех, кому было позволено продолжать службу в вермахте мирного времени.
По сообщению Б.М. Ригга, всего в списке 77-ми числятся 49 генералов и офицеров с различными долями еврейской крови. Если судить по соотношению на первой странице, то «полу-евреями» из них должно было быть около половины. Таким образом, число офицеров (в широком смысле, включая и генералов) смешанного немецко-еврейского происхождения, установленное управлением кадров сухопутных сил на январь 1944 г., равно ориентировочно 25.
Разумеется, к этому числу следует добавить тех, кого не выявили, возможно, также младших офицеров (всё же впечатление такое, что в список попали лишь старшие офицеры; по крайней мере, на первой странице младшими по званию являются три майора), и офицеров флота и авиации. Оценочно, при всех возможных допущениях, общее число всех офицеров, с 50%-ной примесью еврейской крови, вряд ли может превышать две-три сотни.
Сколько всего евреев и лиц смешанного происхождения служило в вермахте и войсках СС?
Евреи в вермахте и войсках СС
В книге Б.М. Ригга приведено описано несколько случаев службы евреев в вермахте и войсках СС. В каждом из описанных случаев речь идёт о людях, скрывавших своё происхождение, а иногда и имя. Б.М. Ригг утверждает совершенно недвусмысленно: «Каждый полный еврей (Volljude), который в Третьем Райхе служил в вермахте или СС, делал это с поддельными документами. Его командиры считали его «арийцем».» (B.M.Rigg, S. 114)
Некоторые из этих людей были призваны в вермахт или войска СС как «арийцы», за которых они себя выдавали. Другие, подделав документы, а иногда и изменив имя, сами стремились попасть на службу в вермахт, рассматривая армию как самое безопасное для себя место в условиях Третьего Райха.
Одним из примеров может служить история еврея Хайнца-Гюнтера Лёви, который скрывался под именем Вернера Гренахера, был призван в войска СС и служил в звании штурманна (ефрейтора). (B. M. Rigg, S . 61)
Ходатайства некоторых евреев в 1940-42 гг. о получении официального разрешения на службу в вермахте были отклонены. Таких случаев известно более тридцати (B. M. Rigg, S . 365)
Соотнося число выявленных им евреев и „полу-евреев“ в составе вермахта (соотношение примерно 1:10), и учитывая, что „полу-евреев“, по его мнению, служило около 60 тысяч, Б.М. Ригг заключает, что в вермахте могло служить минимум 6 тысяч собственно евреев! (B. M. Rigg, S . 80)
Согласно таблице на странице 78, Б.М. Риггом было выявлено (как в результате архивных изысканий, так и личных контактов) 97 евреев, служивших в вермахте и СС:
65 солдат и матросов,
5 солдат войск СС,
1 эсэсовец,
4 унтер-офицера,
13 лейтенантов,
2 в ранге унтерштурмфюрер или оберштурмфюрер войск СС (соответствует лейтенанту и обер-лейтенанту),
3 капитана,
2 майора,
1 в ранге подполковника или полковника
1 адмирал
Разумеется, столь экзотический случай как адмирал-еврей в кригсмарине нацистской Германии, не может не вызывать живейшего интереса. Тем более, что чтобы стать адмиралом к 1940-м гг., указанный офицер должен бы был начать службу ещё при кайзере. Однако в армии и флоте кайзеровских времён, хотя и не было недостатка в офицерах смешанного происхождения (в основном, из старых дворянских и офицерских фамилий), но кадровый офицер-еврей был скорее редкостью. И даже в офицеры резерва евреи попадали с большим трудом и, в основном, уже в ходе Первой мировой войны.
Однако внимательное чтение работы Б.М. Ригга показало, что никаких дальнейших упоминаний о таинственном адмирале в ней не имеется. И это, мягко выражаясь, удивительно, тем более, что в тексте упомянуты - и иной раз достаточно подробно освещены - десятки конкретных имён и судеб.
Изучение именного указателя к работе Б.М. Ригга показало, что наиболее вероятным кандидатом в адмиралы-евреи является контр-адмирал Карл Кюленталь, «полу-еврей», женатый на еврейке (B. M. Rigg, S . 240). Согласно нацистским определениям, лицо наполовину еврейского происхождения, состоящее в браке в браке с лицом еврейского происхождения, имело статус «полного еврея» ( Deutsche juedische Soldaten : 1914-1945. Herford - Bonn , 1987. S . 143). Проблема, однако, в том, что контр-адмирал Кюленталь никогда не был «солдатом Гитлера». Он был в отставке. Благодаря личному заступничеству командующего военно-морским флотом адмирала Редера ему было позволено сохранить ранг и соответствующую этому рангу пенсию, но насколько я понимаю, термин «солдат Гитлера» подразумевает нечто большее, чем получение военной пенсии.
Наиболее высокопоставленным офицером-евреем, упоминаемым в работе Б.М. Ригга, насколько можно судить, является капитан Эдгар Якоби, ветеран Первой мировой войны, командовавший 696-й ротой пропаганды, стоявшей во Франции. Капитан Якоби подделал свои документы и числился «арийцем». После того, как его еврейское происхождение стало известно в результате доноса (в 1941 г.), он был уволен из армии и отправлен в рабочий лагерь. Благодаря верности его немецкой жены, отказавшейся с ним развестись, ему удалось пережить войну. (B. M. Rigg, S . 128, 366)
Как явствует из донесения командования сухопутных войск верховному командованию вермахта от 17 октября 1941 г., Якоби был офицером резерва, а не кадровым, и в капитаны был произведён незадолго до «разоблачения» ( Rolf Vogel . Wie deutsche Offiziere Juden und „Halbjuden“ geholfen haben. – In: Deutsche juedische Soldaten: 1914-1945, S. 141).
Случай Якоби, кстати, как и целый ряд других упоминаемых Риггом случаев был хорошо известен задолго до него.
Конкретных данных о более высокопоставленных офицерах-евреях Б.М. Ригг не приводит. И это, честно говоря, производит довольно странное впечатление. Почему наиболее интересные, можно даже сказать, кричащие случаи, лишь глухо упомянуты, без раскрытия имён и подробностей?
Насколько вообще надёжны приводимые им цифры? Во всяком случае, пример с адмиралом-евреем – сама по себе крайне маловероятная история в немецком военном флоте даже и донацистских времён – не внушает на этот счёт особого оптимизма.
Какое именно количество этнических евреев попало тем или иным образом на службу в вермахт и СС? Число евреев призывного возраста на начало войны в Германском Райхе (включавшем Австрию и Судеты, а в первые военные годы аннексировавшем также обширные районы западной Польши, Эльзас и проч.) вряд ли могло быть ниже 60-70 тысяч (после массовой эмиграции, начавшейся в 1933 г.). Какая часть из них скрывалась с поддельными документами и под чужими именами сказать невозможно. Их могло быть несколько десятков, несколько сот или несколько тысяч. Большинство из них в условиях военного времени могло и должно было быть раньше или позже мобилизовано. Некоторые, играя на опережение, могли поступить на службу добровольно, поскольку пребывание в вермахте несколько уменьшало риск разоблачения.
Случаи такого рода были, естественно, редкими исключениями. Число их никогда не было статистически значимым, поэтому в рамках научного подхода к истории они были и остаются нерелевантными.
И к слову, для правильного понимание приводимых здесь цифр следует учитывать, что за годы войны через вермахт прошло около 17 миллионов человек (B. M. Rigg, S . 80)
Лица смешанного происхождения в вермахте и СС
Можно спорить о том, что именно является ядром работы Б.М. Ригга. Но бесспорно, что шумную известность принесли ей не фотографии бравого полковника Холлэндера или «идеального немецкого солдата» Вернера Гольдберга (в конце концов, случай генерал-фельдмаршала Мильха никогда не был секретом; а что в сравнении с ним какой-то полковник?), но статистические выкладки автора (которым, конечно, конкретные биографии и фотографии придали необходимую долю пикантности и бризантности), согласно которым, в вермахте и войсках СС служило до 150 тысяч «мужчин еврейского происхождения», что было бы достаточно для 10 полнокровных дивизий.
При ближайшем рассмотрении, однако, оказывается, что речь идёт, скорее, о мужчинах смешанного происхождения. Часть из них, так называемые «мишлинги» второй степени, может быть выделена из общей массы немецкого населения только благодаря расовому безумию нацизма. К слову, после покушения 20 июля 1944 г. в одном из приказов Гиммлера, датированном 26 июля, говорилось уже о «мишлингах» третьей, четвёртой, пятой и т.д. степеней (B. M. Rigg, S . 288). Остаётся только надеяться, что никому не придёт в голову на этом основании рассчитать (поскольку подсчитать заведомо невозможно) общее число такого рода «мишлингов» в вермахте и сделать логическим (в черновике статьи у меня тут вкралась вполне фройдистская опечатка: лохическим) образом вывод, что весь вермахт или, по крайней мере, большая его часть состояла из «мужчин еврейского происхождения». Если же это всё же случится, то я лично не буду нисколько удивлён. (По крайней мере, версию, что армии Кортеса и Писарро состояли, по большей части, из крещёных евреев, что и объясняет их необыкновенную жестокость по отношению к индейцам, мне приходилось слышать уже неоднократно.)
Итак, исходя из простого соображения, что 3 ровно в три раза больше, чем 1, классифицируем «мишлингов» второй степени как немцев с примесью еврейской крови. Это тем более верно, что практически все они осознавали себя именно немцами. Кроме того, мы даже не можем утверждать, что процент убеждённых противников гитлеровского режима среди этой категории был существенно выше среднестатистического. Таким образом, хотя эти люди и подвергались известной дискриминации именно на национальной почве, но объявлять их на этом основании людьми еврейского происхождения нет достаточных оснований. Если угодно, их можно было бы назвать людьми отчасти еврейского происхождения. Это уточнение, совершенно несущественное при иных условиях, в интересующем нас контексте приобретает решающее значение. В той мере, в какой эти люди подвергались дискриминации и преследованиям, они заслуживают всяческого сочувствия, но ответственность за их службу нацистскому режиму с оружием в руках ложится целиком и полностью на немецкий народ. Они делали это как часть немецкого народа, в составе вооружённых сил немецкого национального государства и в целях, которые в тот период большинство немецкого народа признавало своими национальными целями.
Сказанное в отношении лиц частично еврейского происхождения в основном верно и для лиц наполовину еврейского происхождения. Тем не менее, вопрос о них заслуживает отдельного рассмотрения. Они были связаны с еврейским народом гораздо теснее и глубже. У большинства из них отец или мать были евреями (возможен также был вариант, когда оба родителя «полу-евреи»), следовательно половина их родственных связей приходилась на евреев. Моральная ответственность людей наполовину еврейского происхождение за пособничество нацистам представляется поэтому куда более непосредственной, а их положение куда более трагическим.
Разумеется, «мишлинги» первой степени были уволены в большинстве своём из вермахта к середине 1940 г. или несколько позже, и в наиболее кровавый и преступный период войны участия в боевых действиях, а следовательно и в преступления вермахта и СС, не принимали. В конце войны около половины из их числа оказалась – поскольку политика нацистов в отношении этой группы населения всё время ужесточалась – в рабочих лагерях Организации Тодт или в концентрационных лагерях. Некоторые, однако, ещё и в самом конце войны успели снова повоевать против войск антигитлеровской коалиции в составе фольксштурма. Б.М. Ригг полагает – и с ним трудно в этом пункте не согласиться,- что продлись война ещё некоторое время, не говоря уж о перспективе победы нацистской Германии, и «мишлинги» первой степени были бы вовлечены в процесс «окончательного решения еврейского вопроса». То есть, разделили бы судьбу еврейского населения подвластных Германии территорий. Такой вывод подтверждается, в числе прочего, известными фактами уничтожения в 1943-44 гг. детей-сирот смешанного происхождения, содержавшихся в детских домах. (B. M. Rigg, S . 203, 207, 291)
В конце концов, ещё Нюрнбергскими законами «полу-евреям» было дозволено вступать в брак только с «полу-евреями» же или евреями. А «полу-евреи», родившиеся после 14 ноября 1935 г., рассматривались как «полные евреи». Что достаточно явно свидетельствует о тенденции к слиянию этих двух категорий расовой классификации в одну.
Тут уместно напомнить, что гитлеровцы «церемонились» только с «мишлингами», в жилах которых текла и немецкая кровь. Людям, допустим, смешанного славянско-еврейского происхождения рассчитывать на какое-либо снисхождение в большинстве случаев не приходилось.
Исходя из вышеуказанных мотивов, я считаю нужным внимательнее взглянуть на цифры, представленные Б.М. Риггом.
Для начала нам следует констатировать следующее:
А) сенсационные 150 тысяч «мишлингов» в гитлеровском вермахте (и это минимальная оценка! – B. M. Rigg, S . 65) представляют собою итог собственных статистических изысканий Б.М. Ригга;
Б) цифры Б.М. Ригга не совпадают с цифрами переписей и ряда демографических расчётов, сделанных профессиональными демографами и статистиками;
В) степень этого несовпадения очень велика.
Для того, чтобы вычислить, какое количество лиц смешанного происхождения (с долею еврейской крови от 25% и выше) могло проживать на территории Германского Райха в период Второй мировой войны Б.М. Ригг поступает следующим образом: на основе данных, почерпнутых в основном у специалистов, занимавшихся еврейской демографией, он пытается установить суммарное число смешанных браков. Разумеется, имеющиеся цифры, которые сами являются зачастую результатом оценок и экстраполяций, а не точного подсчёта, оказываются неполными как в хронологическом, так и в географическом плане. Например, в таблице на страницах 70-71 приводятся данные такого рода:
Пруссия, 1874-1900; Пруссия, 1875-1908; Бавария, 1876-1900; Германия, 1870-1930; Австрия, 1881; Вена, 1881-1907; Бавария, 1901-1924; Вена, 1910; Австрия, 1914 и так далее.
Как мы видим, разобраться в этом хаосе не так-то просто: временные рамки накладываются друг на друга, из государств Германской империи взяты только два, пусть и самые крупные, учесть передвижку границ в результате Первой мировой войны невозможно и т.п. Поэтому почерпнутые из литературы цифры также приходится экстраполировать, а для некоторых территорий и вовсе довольствоваться «глазомером». Таким образом, оценки и экстраполяции умножаются на оценки и экстраполяции.
Результаты этих игр с числами оказываются, порою, достаточно неожиданными: так за период 1874-1900 гг. в Пруссии Б.М. Ригг даёт цифру 22655 «полу-еврейских» детей, а за период 1875-1908 гг. на той же территории – 20356, хотя очевидно, что вторая цифра должна бы была быть больше первой. В чём тут дело? Просто в первом случае он ориентировался на число смешанных браков, данное одним автором, а во втором случае на число, данное другим автором, которое оказалось ниже. Условность такого рода вычислений является вполне очевидной.
Надо отметить, что Б.М. Ригг честно предупреждает читателя – и даже неоднократно – что его модель является чисто математической. Она предполагает, что в каждом смешанном браке число детей окажется среднестатистическим для данного периода и данной страны. А дети, рождённые в этих браках («полу-евреи») в свою очередь непременно вступят в брак с неевреями и произведут на свет вдвое большее число «четверть-евреев». Таким образом, отношение числа «полу-евреев» к числу «четверть-евреев» по этой схеме должно быть примерно 1:2 . Это соотношение и является краеугольным камнем всей модели (однако на практике, как мы увидим, автором последовательно не выдерживается).
В заключённых между 1870 г. и 1900 г. в Германии и Австрии 23000 смешанных браков, - пишет Б.М. Ригг, - было рождено, вероятно, от 46000 до 69000 «полу-еврейских» детей, которые в период до 1929 г., в свою очередь, произвели на свет от 92000 до 197000 «четверть-еврейских» детей (B. M. Rigg, S . 69).
В период с 1900 г. по 1929 г. было заключено около 61000 немецко-еврейских браков, из которых вышли от 122000 до 183000 «полу-еврейских» детей (B. M. Rigg, S . 72).
Среднее число детей в этих браках Б.М. Ригг принимает равным 2-3. По его словам, эта оценка сделана исходя из состава семей, проинтервьюированных им 174 «мишлингов». Однако он сам же оговаривает, что поскольку оценка сделана по результатам опроса детей, рождённых в смешанных браках, то учесть таким образом семьи, оставшиеся бездетными в принципе невозможно (B. M. Rigg, S . 70-71). Из чего ясно, что указанная оценка ненадёжна, даже если Б.М. Ригг и пытался её скорректировать, внося поправку на бездетных родственников, живших в смешанных браках, если у интервьюируемых таковые оказывались.
Интересно отметить, что свою оценку Б.М. Ригг делает, исходя из информации о составе семей лишь 174 человек, хотя проинтервьюировал он 420 человек, а всего выявил 1671 (B. M. Rigg, S . XIII , 77). Единственоое разумное объяснение этому – собранные им сведения во всех остальных случаях слишком неполны. Это подтверждается тем, что Б.М.Рихх нередко не знает ни точного года рождения (как следует из таблицы на стр. 196-197, Б.М. Ригг имеет даты рождения всего 902 „мишлингов“ из 1574 выявленных им), ни «состава крови», ни дальнейшей судьбы упоминаемых им лиц. И всё это снова ставит нас перед вопросом о степени надёжности созданного Б.М. Риггом банка данных.
Цитируемые Риггом авторы ( Felix Theilhaber , 1911, Fritz Lenz , 1932, Arthur Ruppin , 1934, Bruno Blau , 1954, Avraham Barkai , 1997, Kerstin Meiring , 1998, Beate Meyer , 2000 и другие) приходят к результатам, порою существенно отличающимся от результатов Б.М. Ригга.
Цифры, близкие к цифрам нашего автора, дают, с одной стороны, US Naval Intelligence Division (чьи данные были получены в 1944 г., как можно понять, на основе той же математической модели, которую использует Б.М. Ригг), с другой стороны, Фриц Ленц, специалист по расовой гигиене (расовая гигиена фигурирует уже в названии его книги, что позволяет с высокой долей уверенности предположить, что мы имеем дело с человеком, близким нацизму, от которого вполне можно ожидать завышения числа «мишлингов» - с целью обратить внимание на угрозу расового вырождения; но самое главное – оценка Ленца дана до переписей 1933 и 1939 гг.)).
Другие авторы дают цифры средней детности, существенно более низкие (например, 1,22 на семью), или указывают на высокий процент бездетных смешанных браков.
Беате Мейер, например, сообщает, что около 42% смешанных немецко-еврейских браков были бездетными, 26% имели одного ребёнка, 17% - двух, 15% - троих и более детей ( Beate Meyer . Wenn Spekulationen zu Tatsachen werden . In : Die Zeit , 06.11.2003. Nr .46)
Б.М. Ригг, однако, отклоняет эти цифры как недостаточно надёжные или намеренно заниженные (B. M. Rigg, S . 70-71). Так, он пишет о Руппине и Тайлхабере, что они занижают число детей в смешанных браках, чтобы показать какая опасность кроется для еврейства в ассимиляции (B. M. Rigg, S . 353). Этот довод представляется надуманным, поскольку дети из смешанных браков – много их или мало – в большинстве случаев так и так оказывались потеряны для еврейства. (С другой стороны, заметная увлечённость Б.М. Ригга своим «открытием» наводит, до некоторой степени, на мысль, что он в данном вопросе сам не вполне бесстрастный эксперт.)
По данным переписи 17 мая 1939 г. в Германии (включавшей в свой состав на этот момент Австрию, Судеты, протекторат Богемия и Моравия, Мемель, но не включавшую ещё Данциг, Эльзас и Лотарингию, обширные районы западной Польши, Южный Тироль, аннексированные позже в годы войны) насчитывалось 72738 «полу-евреев» и 42811 «четверть-евреев».
Это официальные данные, с которыми Б.М. Ригг категорически не согласен. Он полагает, что в условиях постоянного расширения территории Райха точный учёт был недостижим, не говоря уж о том, что „мишлинги“ имели сильнодействующие стимулы для сокрытия своего истинного статуса. Эти доводы, разумеется, заслуживают внимания, вопрос лишь в том, какая часть из них сумела скрыть неудобные подробности о своём происхождении и какое дополнительное число лиц смешанного немецко-еврейского происхождения оказалось на аннексированных в ходе войны территориях уже после переписи?
В Эльзасе и Лотарингии насчитывалось до 30000 евреев и, вероятно, несколько тысяч лиц смешанного, как франко-еврейского, так и немецко-еврейского (под немцами тут имеются в виду эльзасцы) происхождения. На западно-польских территориях лица смешанного происхождения также могли быть не только немецко-еврейского, но и польско-еврейского происхождения. Поскольку эти бывшие германские восточные провинции были традиционно консервативнее западной или средней Германии, то уровень смешанных браков там должен предполагаться более низким. К тому же, значительную часть местного еврейства составляли неассимилированные восточноевропейские евреи, не вступавшие как правило в межнациональные браки. Но с другой стороны, численность евреев в западной Польше была сравнительно велика – до 600 тыс. человек.
По-видимому, никто не в состоянии сказать какое число лиц смешанного немецко-еврейского происхождения (нас в данном случае интересуют только такие лица) оказалось на территории Райха в результате аннексий после начала войны. Но трудно представить, чтобы оно было большим, чем число таких же лиц в довоенных границах.
В рамках интересующей нас проблемы важнейшим представляется вопрос о числе «мишлингов“ призывного возраста. Поскольку военнообязанными были мужчины в возрасте от 18 до 45 лет, то Б.М. Ригг принимает число военнообязанных равным четверти от общего числа данной группы, что вполне приемлемо, хотя и не учитывает лиц, негодных к воинской службе по состоянию здоровья.
Б.М. Ригг приводит ссылку на расового эксперта НСДАП и министерства внутренних дел Райха Ахима Герке, который полагал, что в Германии должно было быть на 1935 г. около 600 тысяч «мишлингов“. Референт министерства внутренних дел по расовым вопросам Бернхард Лёзенер оценивал число „полу-евреев“ в 1935 г. в 200 тыс. (Обе этих оценки сделаны до того как меры по учёту евреев и „мишлингов“ начали приносить первые результаты.) Историк Вернер Кон полагал, что общее число „мишлингов“ должно быть не менее 500 тысяч. И, наконец, даже мнения, что „мишлингов“ могло быть два-три миллиона не кажутся Б.М. Риггу нереалистическими (B. M. Rigg, S . 75). Однако во всех этих случаях остаётся неизвестной сама дефиниция „мишлинга“, что несколько обесценивает приведённые суждения. И скажу сразу: представление о том, что лиц смешанного происхождения было больше и даже значительно, в разы больше, чем собственно евреев, кажется мне совершенно несовместимым со статистикой смешанных браков.
В таблице на странице 76 автор сводит воедино различные оценки, из которых мы выберем наиболее релевантные (те, которые производят впечатление менее релевантных, приведены в предыдущем абзаце).
Итак, министерство внутренних дел в июне 1943 г. оценило число „полу-евреев“ призывного возраста примерно в 16000 человек.
По данным переписи 17 мая 1939 г. число военнообязанных „полу-евреев“ несколько превышало 18000, а „четверть-евреев“ было почти 11000.
„Центральное объединение германских граждан иудейского вероисповедания“ в мае 1935 г. оценивало число «полу-евреев“ округлённо в 47500, из них военнообязанных – почти 12000.
По оценке же самого Б.М. Ригга, число военнообязанных „полу-евреев“ было от 61000 до 91500, а „четверть-евреев“ от 46000 до 98500 (общее число „полу-евреев“ по Риггу – 122-183 тыс., „четверть-евреев“ – 92-197 тыс.; причины отклонения от соотношения 1:2 автором не указаны; интересным образом тут же, на соседней странице 77, он категорически утверждает: „“Четверть-евреев“ должно было быть больше, чем „полу-евреев“ “).
Как видим, декларируя – и применяя для экстраполяций в ряде случаев – соотношение 1:2, в данном случае Б.М. Ригг придерживается скорее соотношения 1:1. Это будет играть роль в дальнейшем ходе рассуждения.
Теперь же обратим внимание, что цифры официального характера колеблются от 12 до 18 тысяч военнообязанных «полу-евреев“. Максимальная из этих цифр – 18000 – примерно в 3,4 раза меньше минимально цифры Ригга (61000), и в 5 раз меньше его максимальной цифры (91500).
Разумеется, официально установленное число „полу-евреев“ должно было быть меньше их реального числа, не говоря уж о „четверть-евреях“. Не было бы ничего удивительного, если бы выявленными оказались 90% от реального количества „мишлингов“, или 75, или даже всего 50%. Но по расчётам Б.М. Ригга получается, что выявить оказалось возможным лишь от 20 до 30% лиц смешанного происхождения. Насколько правдоподобна такая версия? Имеются ли доказательства за или против неё?
Б.М. Ригг ссылается на свидетельство полковника бундесвера в отставке Отто Вольтерса, который во время войны служил в штабе сухопутных войск, что в 1940 г. из вермахта было уволено по меньшей мере 70000 „полу-евреев“ (B. M. Rigg, S . 79, 164).
Однако, когда в 1943 г. верховное командование вермахта ставило – безуспешно - вопрос о возвращении в армию уволенных солдат-„полу-евреев“ или женатых на „полу-еврейках“, то названное их число равнялось 8330. По этому поводу Б.М. Ригг заявил: «Автор полагает, что это, вероятно, было только число зарегистрированных в Берлине „полу-евреев“, поскольку это число слишком низко“ (B. M. Rigg, S . 194, 382). Заметим, что в документе, из которого взяты приведённые цифры, нет никаких исходных пунктов для такого рода вывода, который, таким образом, представляет собою чистейшую спекуляцию.
Указанное число очень хорошо коррелируется с официальным числом «полу-евреев» в призывном возрасте (16000-18000). Понятно, что на начальном этапе войны призваны на службу были не все военнообязанные от 18 до 45 лет, но лишь младшие возраста. Старшие призывались позднее, по мере роста потерь. Поэтому 6-7 тысяч из 16-18 тысяч, призванные до весны 1940 г., т.е., в первые полгода войны, представляются вполне правдоподобными числами. (Поскольку данные о числе уволенных приведены за 1943 г., то уволенные „мишлинги“ могли быть уволены не только в 1940 г., но и в 1941-42 гг. Поэтому сообщение Б.М. Ригга о том, что более половины выявленных им „полу-евреев“ в 1941 г. были всё ещё на военной службе, не подрывает сделанного выше вывода. – B. M. Rigg, S . 165)
В 1944 г. работоспособные „мишлинги“ первой степени, включая бывших солдат, направлялись в массовом порядке в рабочие лагеря Организации Тодт. Б.М. Ригг говорит в этой связи о тысячах депортированных (B. M. Rigg, S . 199, 204). Однако если бы гипотеза Ригга об общем числе „полу-евреев“ в Германии была верна, то количество депортированных исчислялось бы десятками тысяч.
Само собою разумеющейся предпосылкой для выводов Б.М. Ригга является фундаментальное недоверие к данным официальной статистики. Насколько такое недоверие оправдано? То, что статистика редко бывает абсолютно точна, можно принять за аксиому. Но насколько вероятно расхождение с реальностью в 3-5 раз?
Перепись 1939 г. и её предыстория
Вскоре после прихода нацистов к власти сначала чиновникам, затем и практически всем гражданам Райха (с конца 1935 г.) было вменено в обязанность предоставление так называемого Ariernachweis (свидетельства об арийском происхождении). Это предусматривало составление родословной – в общем случае на два поколение в прошлое, для членов НСДАП до 1800 г., для членов СС до 1750 г., - составлявшейся на основании свидетельств о браке, рождении, смерти, записей в церковных книгах о венчании и крещении и аналогичных документов.
В ходе переписи 16 июня 1933 г. были особо учтены все религиозные евреи (поскольку вопрос о религиозной принадлежности был пока единственным способом идентификации евреев). Они заполняли специально для них составленный опросный лист. Заметим, кстати, что, между прочим, было установлено, что 23,8% еврейских семей бездетны (А ly Goetz , Karl Heinz Roth . Die restlose Erfassung . Frankfurt am Main , 2000. S . 67-71)
В 1938 г. начато было составление так называемой Volkskartei (народной картотеки), в основу которой была положена уже существовавшая картотека трудовых книжек, охватывавшая более 22 млн. человек (с ближайшей перспективой выйти на число 33 млн.), и регистрационные книги органов местного управления ( Melderegister ). Предусматривалось, что картотека охватит без остатка всё население Германии старше 6 и младше 70 лет. Работа над пополнением картотеки и совершенствованием её продолжалась до августа 1943 г.. Затем стали вводится системы механизированного учёта на основе персональных номеров. ( Goetz , Roth , S . 54-66, 132-137). Таким образом, уклонение от статистического учёта при переписи было не таким уж лёгким делом как можно было бы подумать. С другой стороны, ошибки, допущенные в ходе переписи, было бы относительно легко скорректировать в последующие годы, на основе народной картотеки. К слову, во вновь аннексированных восточных областях перепись населения была проведена в декабре 1939 г. ( Goetz , Roth , S . 96-97), а ведь как раз эти области были местом наибольшего сосредоточения евреев в новых германских границах. Таким образом, лица смешанного происхождения, обитавшие на этих землях, которых не могла учесть перепись в мае 1939 г., были учтены германской статистикой в ходе дополнительной переписи в декабре. Именно вновь присоединённые восточные области должны были быть главным резервуаром для пополнения числа „мишлингов“, в сравнении с которым Данциг, Мемель, Эльзас и Лотарингия были просто несущественны. Б.М. Ригг, однако, нигде не упоминает о результатах этой дополнительной переписи.
Работа по статистическому охвату населения в Германии, в частности, по учёту евреев и лиц, имевших еврейских предков, как уже сказано, не была ограничена разовым мероприятием переписи. Начиная с 1874/75 гг. в книгах записи гражданского состояния фиксировались все изменения, включая смену религии, имени и фамилии. В 1933 г. был начат систематический просмотр этих книг в поисках сведений о смешанных браках и крещениях евреев. Выявленные факты сообщались в ведомство генеалогических исследований ( Reichsstelle fuer Sippenforschung ). Аналогичная работа велась в церковных учреждениях, например, были просмотрены и систематизированы в алфавитном порядке книги крещений Берлинской евангелической общины (в Берлине было сосредоточено около трети немецких евреев). К 1936 г. были обработаны таким образом записи о крещениях за 1800-1874 гг. В отдельный корпус была выделена картотека крещений инородцев ( Fremdstaemmigen - Taufkartei ), составленная с особым тщанием с упором на регистрацию евреев и цыган, причём учитывались не только чистокровные, но и «мишлинги“ первой степени.
Параллельно велась работа по составлению картотек инородцев ( Fremdstaemmigenkartei ) в полиции, службе безопасности, расово-политическом управлении НСДАП. На местах создавались децентрализированные картотеки инородцев. У каждого охваченного учётом, фиксировался также „состав крови“ родителей и пра-родителей и родственные связи. ( Goetz , Roth , S . 82-90)
Таким образом, перепись 17 мая 1939 г. проводилась на хорошо подготовленной почве. Нацистские статистики знали, каких примерно результатов следует ожидать. На основе полученных материалов была создана единая централизованная картотека евреев и еврейских „мишлингов“ ( Volkstumskartei ). ( Goetz , Roth , S . 92-95)
„В конце 1939 г. все граждане, классифицированные как евреи, были учтены и многократно зарегистрированы, точно так же те, кто был частично еврейского происхождения или состоял в браке с лицом еврейского происхождения. Возраст, профессия, заработок, адрес, прочие члены семьи, способность к продолжению рода, фотография, отпечатки пальцев, образец почерка – всё это было документировано…“ ( Goetz , Roth , S . 90-91)
Как можно заключить из вышеизложенного, сеть, созданная нацистами для улова евреев и еврейских „мишлингов“ имела слишком мелкие ячейки, чтобы из неё могло ускользнуть подавляющее (от 60 до 80%) большинство улавливаемых, как это утверждает Б.М. Ригг.
По материалам переписи, было составлено наглядное пособие, демонстрирующее состав еврейского и смешанного населения: на фоне карты Германии были изображены круговые диаграммы, отражающие этот состав по отдельным землям и крупным городам. Числовые соотношения выражены исключительно графическим способом, цифры отсутствуют (они, конечно, были в сопроводительном тексте, который у Гётца и Рота не воспроизведён (см. стр. 82).
В целом по Райху соотношение следующее: 3/4 общей численности приходится на собственно евреев, оставшееся делится между «полу-евреями“ и „четверть-евреями» в соотношении примерно 2:1 (вопреки теории Б.М. Ригга). Диаграмма Берлина в целом соответствует общегерманской. В Вене и Праге евреев несколько больше – около 80%. В Гамбурге евреев меньше – около 2/3, а соотношение „полу-евреев“ и „четверть-евреев“ приближается к 1:1, но не достигает его. Насколько можно различить – вся картинка воспроизведена в довольно мелком масштабе – имеется лишь одна земля, с общим числом евреев и „мишлингов“ от 5000 до 10000, где собственно евреи составляют менее половины. Как правило, евреи составляют ясное большинство (хотя к моменту переписи большинство евреев Райха уже эмигрировало!), а среди „мишлингов“ столь же ясное большинство составляют „полу-евреи“.
Как объяснить столь явное расхождение с моделью Б.М. Ригга? Первое соображение, которое приходит в голову, - умолчать о дедушке-еврее гораздо проще, чем об отце-еврее. И можно лишь согласиться с Риггом, что мотивов для такого умолчания было более чем достаточно. Однако, если полученная картина есть плод „обмана“, а не отражение реального, исторически сложившегося соотношения, то каким образом „обман“ привёл к столь однотипным результатам? Каким образом дело обошлось без накладок и осечек? Как вообще оказался возможным столь массовый „обман“ с учётом громадной подготовительной работы по выявлению «мишлингов“? Хватит ли для нашего успокоения просто заявить, что одинаковые тенденции в одинаковых условиях приводят к сходным результатам? Но не настолько же идеально сходным? Да и условия, скажем в Германии, Чехии и Австрии были всё же не вполне одинаковыми. Почему не выявилось никаких локальных особенностей?
После оккупации Нидерландов в стране был произведён учёт всех живших в ней евреев и еврейских «мишлингов». Учёт производился нидерландскими же чиновниками (руководитель проекта был приговорён в 1946 г. к трём годам тюрьмы).
Полученные результаты (на 13 июня 1941 г.) оказались следующими:
Евреев:
Нидерландских – 117 550
Немецких (эмигрантов) – 14 556
Из прочих стран – 7 561
«Полу-евреев»:
Нидерландских – 12 954
Немецких – 893
Из прочих стран – 403
«Четверть-евреев»:
Нидерландских – 5 288
Немецких – 170
Из прочих стран – 102
(Goetz , Roth , S . 78)
Наиболее показательными в этой таблице является данные по собственно нидерландским евреям: 117 500 : 14 556 : 7 561. Общее число учтённых лиц равняется 139 617, из них собственно евреев более 84%, а соотношение «полу-евреев» и «четверть-евреев» весьма близко к 2:1. Можно сказать, что выявленные пропорции практически те же, что и в Вене, Праге или Кёльне, однако отличаются от общегерманской картины более высокой долей собственно евреев. Это неудивительно – за годы нацизма из Германии эмигрировало почти 2/3 еврейского населения.
Как явствует из данных переписи в мае 1939 г. в общем числе евреев и «мишлингов», евреи составляли около 75%. Примем это за абсолютное число. Поскольку эмигрировало до дня переписи близко к 2/3 еврейского населения собственно Германии и Австрии (и значительная часть из Чехии), то возьмём общее число евреев в этих странах до начала массовой эмиграции несколько меньшим, чем трижды по 75, скажем 210.
Допустим, что число «мишлингов» останется практически прежним (что не обязательно соответствует реальности). Итого общее число евреев и «мишлингов» можно будет принять за 235 (210+25). При этих условиях доля лиц смешанного происхождения окажется равной примерно 10,6% против 15,8% в Нидерландах. Как видим разница далеко не столь сокрушительна как это должно бы было быть по теории Б.М. Ригга, не говоря уж о том, что в Нидерландах, имевших старую традицию веротерпимости, доля смешанных браков закономерно должна предполагаться более высокой.
Рассмотренный нами сравнительный материал не даёт ещё оснований – если быть добросовестным – для окончательных выводов. Однако он позволяет усомниться – и с достаточным основанием - в демографической модели Б.М. Ригга. Цифры Ригга не более, чем гипотеза, причём гипотеза, базирующаяся на ряде фундаментальных ошибок, как мы увидим ниже.
Я полагаю, что ближе к истине будет взять числа, выявленные переписью 1939 г. (т.е. примерно 73000 «полу-евреев» и 43000 «четверть-евреев»), и прибавить к ним некую «тёмную цифру», которая будет составлять щедро отмеренные 50-100%. Процент оставшихся невыявленными «четверть-евреев» логично было бы предположить более высоким, чем у «полу-евреев», но их общую численность вряд ли более высокой.
Можно пойти и другим путём. Б.М. Ригг оценивает число смешанных браков в Германии и Австрии за период 1870-1929 гг. в 84 тысячи. Общее число евреев в этих странах к 1920-м гг. было более 800 тысяч. Если исходить из того, что средняя продолжительность жизни в тот период колебалась около 60 лет и в большинстве своём люди вступали в брак лишь один раз в жизни, то за указанные 59 лет должно было быть около 800 тыс. возможностей вступления в брак для лиц еврейской крови. Эти возможности были реализованы следующим образом: 84 тыс, вступили в смешанные браки, а около 700 тыс. во внутриеврейские, что даёт более 300 тыс. внутриеврейских браков. С учётом всех факторов, уменьшающих возможное число браков, мы всё же приходим к выводу, что соотношение смешанных и внутриеврейских браков вряд ли могло заметно отличаться от соотношения 1:3. Прямо перенести эту пропорцию на соотношение числа лиц смешанного происхождения и евреев мы, конечно, не можем. Но приблизительное представление о возможном соотношении этих чисел она даёт. И поскольку перепись в мае 1939 г. выявила 115,5 тыс. „мишлингов“ (вместе с Чехией), то можно предположить, что она зафиксировала несколько меньше половины „мишлингов“, которые должны бы были проживать на территории Германии в границах 1939 г. Итак, число зафиксированных переписью „мишлингов“, как можно предположить, окажется в два раза меньше „условно реального“, но ведь же не в 3,4-5 раз, как это постулирует Б.М. Ригг!
Заметим также, что допущение о неизменности числа „мишлингов“ сделано для проверки модели в, так сказать, критическом режиме. В реальности „мишлинги“, конечно, тоже эмигрировали, прежде всего в составе смешанных семей. Часть „мишлингов“ была причислена к еврейству. И какая-то часть – тут Б.М. Ригг прав – сумела укрыться от учёта. Поэтому в реальности обыкновенной число „мишлингов“ должно было быть ощутимо меньше, чем в расчётной „условной реальности“. Т.е., число невыявленных „мишлингов“ было, на мой взгляд, заведомо ниже числа выявленных.
Как уже говорилось, чисто математические, то есть базирующиеся не на конкретных подсчётах, а на арифметических операциях с некоторыми исходными цифрами (в нашем случае, с числом смешанных браков, которое, в свою очередь, получено путём экстраполяций и оценок), модели легко приводят к итогам, которые могут оказаться весьма далекими от действительности. Собственно, поэтому и нужны переписи как таковые.
Неучёт или недооценка одного или нескольких факторов, пусть даже они кажутся малозначительными, может существенно повлиять на конечный результат.
Какие ошибки допустил Б.М. Ригг?
Он фактически не смог учесть роль бездетных смешанных браков, а также бессемейных «мишлингов».
Он не обратил внимания, что детность семьи, по общему правилу, сильно зависит от её традиционности, а люди, вступавшие в смешанные браки около 100 лет тому назад, вряд ли были носителями традиционных ценностей.
Он не учёл тех «мишлингов», которые, исповедуя иудаизм и принадлежа к еврейским общинам, автоматически причислялись статистикой к евреям. («Обмен кровью» носил, само собой, взаимный характер, и если взять на вооружение методику Б.М. Ригга, то можно, пожалуй, "доказать" путём несложных статистическим манипуляций, что еврейская община в Германии состояла в сущности из немцев, полу-немцев, четверть-немцев и т.д.)
Не учёл фактически, хотя и знал о наличии этой проблемы, тех «мишлингов», которые вступали в браки между собою или с евреями.
Ставя вопрос о числе «мишлингов» на аннексированных в ходе войны территориях, он не обратил внимания, что евреи на этих территориях могли вступать в смешанные браки не только с немцами, но и с французами, чехами, поляками и др., и, следовательно, рождённые в таких браках дети не становились немецкими солдатами.
Демографические потери в ходе Первой мировой войны и эмиграции, как до прихода нацистов к власти, так и после, тоже остались неучтёнными.
Но это всё наименее значительные из его ошибок.
Гвоздь в крышку гроба, или Сенсация по недоразумению
До сих пор я критиковал посылки Б.М. Ригга, во в этом разделе я буду исходит из того, что его исходные данные – число немецко-еврейских браков и их средняя детность – совершенно верны. Попробуем выяснить – хотя для этого и придёться повторяться – в какой степени исходные данные коррелируются с конечными выводами?
Адекватность математической модели
Как уже не раз отмечалось, выведение общего числа „еврейских солдат Гитлера“ во многом связано с соотношение числа „полу-евреев“ и „четверть-евреев“, принимаемым Б.М. Риггом как равным 2:1. Однако это соотношение может быть верно – в рамках допущений, делаемых Б.М. Риггом - лишь для одной нисходящей линии. Скажем, если в 1870-1900 гг. было заключено 23 тыс. смешанных браков со средней детность 2-3 ребёнка (см. таблицу 3 на стр. 72), то из них в первом поколении вышло 46-69 тыс. людей смешанного происхождения, а во втором поколении – 92-197 тыс. (вообще, следовало бы ожидать, что последнее число будет 69*3=207 тыс.).
А из 61 тыс. смешанных браков, заключённых в 1900-1929 гг., по той же схеме должно было бы выйти 122-183 тыс. детей в первом поколении (последнее число снова занижено на 10 тыс.), второе же поколение не учитывается, вероятно, исходя из того, что более 2/3 его так и так не достигло призывного возраста до конца войны.
Таким образом, тут перед нами две группы, проделывающих одинаковую эволюцию, но асинхронно. Следовательно сравниваться – коль скоро нас интересует число призывников в 1939-45 гг. – должны не численность первого и второго поколений в первой группе (браки 1870-1900 гг.), а второго поколения первой группы и первого поколения второй группы (браки 1900-1929 гг), поскольку только они, в основном, входили в категорию военнообязанных. Следовательно соотношение 2:1 к соотношению численности „полу-евреев“ и „четверть-евреев“ военнообязанного возраста отношения не имеет. Сравнение этих чисел – 92-197 тыс. против 122-183 тыс. – говорит о приблизительном равенстве этих групп, скорее даже о преобладании „полу-евреев“ (средние значения будут 144,5 тыс. против 152,5 тыс. в пользу „полу-евреев“).
Б.М. Ригг нигде явно не отказывается от соотношения 2:1, но на практике сопоставляет именно „полу-евреев“ из более поздней группы браков, с „четверть-евреями“ из более ранней группы (см. таблицу 4 ниже). Это примечательное расхождение теории и практики мне и хотелось бы отметить. Но и его не хватает, чтобы полностью уровновесить ошибочность исходных данных и принятой модели, как показывает расхождение данных Б.М. Ригга с результатами переписей в Германии и Нидерландах.
В ладах ли Б.М. Ригг с арифметикой?
Каким образом выводит Б.М. Ригг число „мишлингов“ призывного возраста из общего числа «мишлингов» описано им самим в примечании (а) к таблице 4 (B. M. Rigg, S . 76) на примере обработки данных, полученных переписью 17 мая 1939 г.:
„Поскольку половина от 72738 „полу-евреев“ была женщинами, то половину общего числа отнимаем; остаётся 36369 мужчин. Из этой группы были, вероятно, в возрасте военнообязанных от 18 до 45 лет около 50%. Следовательно предположительно 18185 „полу-евреев“ были военнообязанными. Этот метод был также использован для того, чтобы установить число «четверть-евреев» в этой таблице и числа для Блау и Центрального объединения германских граждан иудейского вероисповедания.“
То есть попросту, берётся некоторая - подсчитанная, вычисленная или принятая – численность определённой группы населения, и число военнообязанных членов этой группы получается делением общей численности на четыре. Таким образом число военнообязанных, правда, несколько завышается, но не слишком значительно.
Посмотрим как реализует этот метод Б.М. Ригг в таблице 4.
Кликните на картинку чтобы увидеть полноразмерную версию в новом окне
Второй строкой в таблице идут данные переписи в мае 1939 г. Они образуют два ряда чисел:
общая численность „полу-евреев“, „четверть-евреев“ и обеих групп вместе:
72738 – 42811 – 115549;
численность военнообязанных „полу-евреев“, „четверть-евреев“ и вместе:
18185 - 10703 – 28888.
Как легко убедиться каждое число нижнего ряда представляет собою результат деления соответствующего числа верхнего ряда на 4.
Далее в таблице следуют ещё 5 строк с данными, в частности, упомянутого историка Бруно Блау и Центрального объединения германских граждан иудейского вероисповедания, которые мы тут рассматривать не станем.
В последней строке представлены числа, выведенные самим Б.М. Риггом. Они, разумеется, тоже образуют два ряда чисел, точнее пар чисел:
общая численность „полу-евреев“, четверть-евреев» и вместе
122000-183000 – 92000-197000 – 214000-380000;
численность военнообязанных „полу-евреев“, „четверть-евреев“ и вместе
61000-91500 – 46000-98500 – 117000-190000.
Теперь вопрос внимательному читателю: в самом ли деле числа нижнего ряда относятся к числам верхнего ряда как 1:4? Например, является ли 61000 одною четвертью от 122000?
Дальнейшее, как говорится, дело техники. Но и это ещё не всё: первое число третьей пары нижнего ряда явно должно быть не 117000, а 107000, поскольку получается сложением первых чисел первой и второй пары, а также должно составлять половину от соответствующего числа верхнего ряда. Но этот второй изъян объясняется, вероятно, опечаткой, чего не скажешь о первом.
Каким образом это могло остаться незамеченным? В конце концов, книга Б.М. Ригга издана около двух лет тому назад и на неё составлены если не сотни, то десятки рецензий? Выходит, что таблицы никто не читает, иначе этого не объяснить. (Отсюда практический вывод: хочешь протащить дезинформацию – спрячь её в таблице.)
Предположение, что тут может идти речь о скандальном ляпе, допущенном немецким издателем, приходится отбросить: в цепи рассуждений Б.М. Ригга нет разрывов, которые указывали бы на такую возможность. Да и вряд ли Б.М. Ригг, свободно владеющий немецким языком, не просмотрел бы немецкого перевода, прежде чем он был напечатан.
Ясно, что легендарное число „150 тысяч еврейских солдат Гитлера“ получено Б.М. Риггом как среднее значение интервала 107000-190000, которое, впрочем, если быть точным, несколько менее 150 тысяч. Вообще, у Б.М. Ригга допущен целый ряд такого рода округлений, каждое из которых, взятое в отдельности, совершенно корректно, но все они, по несчастливому стечению обстоятельств, совершаются в сторону увеличения. Придраться не к чему, но конечное число всё растёт и растёт.
Подведём итоги: в основе сенсации, потрясшей, можно сказать, мировую общественность и обошедшей чуть не всю мировую прессу, лежит столь же элементарная, сколь и скандальная арифметическая ошибка: деление на 2 там, где надо было делить на 4. Правда и при делении на 4 результат Б.М. Ригга – 75000 - всё ещё более чем вдвое превосходит данные, полученные переписью в мае 1939 г. Если вычесть округления, то эта цифра легко опускается ниже 70 тысяч. С учётом «тёмной цифры», допускаемой нами для итогов переписи, разница, по-видимому, сократиться до 1,5-2 раз, что для данных условий представляется вполне нормальным разбросом. А если учесть и прочие факторы, которыми пренебрёг Б.М. Ригг, то разница, вполне возможно, и вовсе сойдёт на нет.
Так что же остаётся в выводах Б.М. Ригга – после исправления арифметических ошибок и неточностей – сенсационного?
Если Б.М. Ригг подумывает о новом издании своей книги, то ему можно будет порекомендовать изменить название – на „Много шума из ничего“.
Вместо заключения
Каким было число людей наполовину еврейского происхождения, служивших Гитлеру с оружием в руках? Имеющиеся официальные цифры говорят о примерно 8,3 тыс. человек, уволенных из вермахта в 1940 г. (но в это число входят и немецкие мужья «полу-евреек»!). Какое-то число подало ходатайства об «исключительных разрешениях» и оставалось в рядах вооружённых сил пока их ходатайства рассматривались. Какое-то число получило соответствующие разрешения и было частью «ариизировано» ещё до начала войны. Какое-то число, наконец, осталось необнаруженным или скрыло своё происхождение и продолжало службу в вермахте на общих основаниях, а не как «мишлинги». Надо полагать, что если мы удвоим единственную известную нам исходную цифру, то этим наверняка перекроем все неучтённые и принципиально неучитываемые факторы. Около 15 тысяч «полу-евреев» в вооружённых силах нацистской Германии это максимум (отмерянный с большим запасом!) того, что на сегодняшнем уровне знаний можно допустить.
При этом надо помнить, что большинство из них служило лишь в начальный период войны и уже поэтому к наиболее мрачным страницам истории вермахта отношения иметь не могла. К концу войны эти люди, в значительной своей части, оказались либо в рабочих лагерях, иные из которых не слишком отличались от концлагерей, либо в собственно концентрационных лагерях. От того, чтобы разделить судьбу евреев, их спасло только поражение нацистской Германии.
Число «четверть-евреев» в рядах германских вооружённых сил, исходя из отмеченных статистических закономерностей, вряд ли могло быть выше числа «полу-евреев», но их вклад был, разумеется, значительно выше, ибо они служили всю войну.
Известные нам документы о выдаче «исключительных разрешений» говорят обычно о 200-300 разрешениях за период 1940-1943 гг., не считая посмертных, о числе которых нет надёжных сведений. Число разрешений, выданных позднее, исчисляется единицами. О периоде до 1940 г, нет систематических данных. Б.М. Ригг утверждает, что в 1938-40 гг. несколько сот офицеров-„мишлингов“ было реактивировано (B. M. Rigg, S . 266). Даже если мы примем оценку Б.М. Ригга, согласно которой при общем количестве разрешений речь должна идти о тысячах (он, похоже, учитывает и посмертные – B. M. Rigg, S . 186), то максимальная оценка вряд ли превысит одну-две тысячи. Их не могло быть особо много, поскольку все ходатайства проходили через руки Гитлера, который, если верить Б.М. Риггу, относился к их рассмотрению с полной серьёзностью.
Ничего похожего на поточное производство «исключительных разрешений» не имело места быть. По-видимому, большая часть «исключительных разрешений» была выдана «четверть-евреям».
Мотивы, по которым некоторые «мишлинги» стремились на военную службу, было – согласно материалам, собранным Б.М. Риггом – ложно понятое чувство патриотизма; желание доказать, что они такие же немцы и не хуже других; желание прикрыть «грех» происхождения репутацией фронтовика; наконец, желание защитить своего еврейского отца или свою мать. Родители фронтовиков, даже евреи, имели известные «привилегии», которых, как правило, хватало, чтобы не попасть в Аушвиц.
История людей смешанного происхождения в вооружённых силах нацистской Германии, бесспорно, трагична, но не единственна в своём роде. Б.М. Ригг напоминает в этой связи о малоизвестных страницах истории США: во время Гражданской войны в армии конфедератов служили тысячи негров и мулатов. Некоторые мулаты были даже офицерами армии южан (B. M. Rigg, S . 328).
Как же нам относиться к этим людям?
Б.М. Ригг рассказывает следующую историю: когда один из бывших солдат Гитлера попытался установить контакт со своей еврейской роднёй в Израиле, то его тётка написала ему, что лучше бы ему было погибнуть в концлагере, чем воевать за Гитлера. (B. M. Rigg, S . 60-61)
К словам этой мудрой женщины мне добавить нечего.
Об авторе
Восприятие работы Б.М. Ригга, в русскоязычной аудитории, опосредствованное статьями Ш.Бримана и других (сама книга мало кому знакома), было определено скорее хлёсткими заголовками, чем содержанием книги. Общее впечатление оказалось, таким образом, в значительной степени искажённым, но не без вины самого Б.М. Ригга.
На его примере мы видим, как человек становится пленником собственных теорий. (Надо подчеркнуть, что ни антисемитом, ни ревизионистом Б.М. Ригг всё же не является.) Время от времени в прессе проскальзывают сообщения об очередных изысканиях Ригга. То он нашёл ещё десяток генералов с примесью еврейской крови, то даже ещё двух генерал-фельдмаршалов. Остановится ли он только тогда, когда „докажет“, что весь генералитет Третьего Райха был еврейским? Признаки одержимости темою заметны и в самом тексте его работы, хотя и убраны частично в примечания. Так, Б.М. Ригг не упускает случая сообщить, что известный гитлеровский ас полковник Рудель состоял в любовной связи с "полу-еврейкой" и даже за А.Эйхманом водилось что-то в этом роде (B. M. Rigg, S. 391), или снова поднять вопрос о подозрительной „девичьей“ фамилии генерал-фельдмаршала фон Манштейна (фамилия его отца была фон Левински, он был отдан на усыновление сразу после рождения – B. M. Rigg, S . 363) Разумеется, никакой исторической ценности такая информация не имеет. Совершенно нерелевантна она и в связи с темою книги. Но Б.М. Ригг уже не может удержаться. Постепенно всё это начинает походить на до боли знакомый синдром «охоты на еврея». Именно этот, явственно ощущаемый даже в пересказе, синдром, и обеспечил, по-моему, шумный успех если не самой книги (она, по-моему, ещё не переведена на русский), то известной из вторых рук концепции Б.М. Ригга. Справедливость следует добавить, что вольные или невольные искажения выводов и суждений Б.М. Ригга, за которые он, конечно, не несёт ответственности, весьма способствовали этому успеху в известных кругах.
http://www.waronline.org/analysis/hitler-jews.htm
Подписаться на:
Сообщения (Atom)